Невольник мести (= Инстинкт бойца)

Чеченская Республика, 26 декабря

«Герои»-майоры возвращались. Один – в расположение своей роты, другой – в штаб. Везли их в обычном «уазике». Кроме них, в машине находился только водитель с ястребиным носом и цепким взглядом – старший лейтенант ГРУ Владимир Коротченков. Впереди «УАЗа» коптил выхлопными газами БТР с отделением мотострелков на «борту», позади шел «Урал», до отказа набитый автоматчиками.

На пограничном КПП колонну остановили. Подошли омоновцы, проверяя, нет ли в машине гражданских. Федералы отметили военную колонну и пропустили дальше.

Шесть километров пути, и еще один пост, который колонна прошла, не останавливаясь.

«Может, пронесет», – думал Алексей Казначеев, чье имя теперь знала вся страна. Имена разведчиков остались в секрете, выделили только командира роты. Прозвучало лишь имя – Алексей, лицо его режиссеры скрыли под мозаикой. Но что значит мозаика или ретушь на пленке? Это часть монтажа; а нетронутый отснятый репортаж хранится особо, часто он изымается теми или иными спецслужбами. Но не так часто. Не повезло Алексею и в другом – произошла утечка информации, и его фамилия стала известна чеченским ваххабитским лидерам: как маску, скоро с него сдернут мозаичную личину, чтобы повторить репортаж, чтобы вся страна узнала героя в лицо.

Жена Алексея Казначеева будет гордиться своим мужем, оплакивая его. Но женщины имеют право на счастье, пусть даже горькое.

Колонна проехала «контрольную точку», и в пятидесяти метрах от БТРа грохнул радиоуправляемый фугас, и тут же еще один. Стрелки повалили из бронетранспортера и залегли у насыпи. Позади «уазика» натужно скрипнул тормозами «Урал», останавливаясь и вытряхивая автоматчиков из кузова.

Вслед Владимиру Коротченкову неслись крики солдат: кто-то одобрял действия смелого водителя, на большой скорости объехавшего БТР и увозившего с опасного места двух офицеров, кто-то матюгался на него, скрывшегося без сопровождения за опасным поворотом.

В ста метрах от «засады» Коротченков остановил машину рядом с белой «шестеркой», съехавшей на обочину. Из «Жигулей» вышли два человека с автоматами и в упор расстреляли двух «героев». Опустошив магазины «Калашниковых», они сели в машину и уехали.

Отчаянный водитель Владимир Коротченков стряхнул с волос осколки стекла и стал поджидать опер-группу.

Эпилог

Пропущенная страница

Самара, 4 января 2001 года

В Приволжский окружной госпиталь, расположенный на углу улиц 22-го Партсъезда и Ставропольской, Сергей Марковцев приехал в четвертом часу. Расплатившись с таксистом, сделавшим выгодный рейс из аэропорта, Сергей галантно подал руку Кате Скворцовой, помогая ей выбраться из машины.

– Ты иди, Сережа, а я тебя подожду здесь, – Катя отказалась от предложения вместе посетить лейтенанта Скумбатова.

Они стояли в просторном вестибюле госпиталя, на плечи Сергея был уже накинут белый халат. На Скворцовой была коричневая дубленка, теплый берет, в руках полиэтиленовый пакет для разведчика, который она передала спутнику.

Кивнув ей, Сергей пошел вслед за молодым небритым ординатором, взявшимся проводить посетителя.

Койка Скумбатова стояла у окна. В приветствии лейтенант вскинул здоровую руку.

– Сергей Максимыч! – Он не верил своему единственному глазу. Ноль-Первому все время казалось, что этот человек ушел из его жизни навсегда так же внезапно, как и появился.

– Рад видеть тебя, Саня. – Кивнув остальным трем пациентам, один из которых, улыбаясь, держал руку своей девушки, Марк подошел к Скумбатову. – Выглядишь молодцом. А я грешным делом припас для тебя строчку из Ницше: «Больной не имеет права на пессимизм».

Обменявшись рукопожатием с разведчиком, Марковцев присел на край кровати и первым делом выставил на стол угощения.

– Все только что прибыло из столицы, Саня, – приговаривал он, – все свежее и полезное для здоровья.

– У меня полная тумбочка, – улыбнулся лейтенант. – Жена и дочка здесь. Ушли за двадцать минут до твоего прихода. Жаль, что вы не встретились.

– Да, действительно жалко. Девочку Таней зовут?

– Татьяна, – подтвердил Скумбатов.

– Ну, – Марковцев устроился поудобнее, – рассказывай, каких еще органов ты тут лишился?

– Да вроде все на месте. А ты надолго в Самару?

– Только с тобой повидаться. А потом...

Сергей не стал говорить лейтенанту, что среди опознанных тел разведчиков не нашлось Пантеры. Едва эта информация достигла Марковцева, сердце в его груди екнуло: «Миша жив». Взяли его, раненого, боевики в плен. Его долго не отпускала эта сумасшедшая мысль. Однако в Ростовскую лабораторию доставили все обугленные тела и фрагменты тел, которые обнаружили в столовой и возле нее. Предположительно, одно из тел принадлежало лейтенанту Пантюхину. Пройдет достаточно времени, пока специалисты смогут точно указать на останки Михаила. Но для этого потребуется кровь его родной сестры.

– А потом, – продолжил Сергей, – меня ждет одна теплая страна. Неоплаченные долги, Саня, не дают мне покоя.

Скумбатов покачал головой.

– Неспокойный ты человек, подполковник. Я удивляюсь тебе, честно.