Невольница Восточных пустынь. Страсть демона

Красавица могла совершенно отдалиться. Этим пугал Зариф. Но Зафар был не согласен!

– Она уже привыкла! – остановился напротив сидевшего за столом брата. – И почти здорова!

Лекарь, занимавшийся девушкой, подтвердил, что серьезных ушибов или переломов нет.

И это несмотря на прыжок с третьего этажа. Храбрая малышка! Ни одной женщине, которых он знавал, не пришла бы в голову подобная мысль. А Юнона не только подумала, но и сделала!

Именно ее безрассудство позволило Зарифу быстрее прочих отыскать пропажу, пока Зафар разыгрывал спектакль в этом никчемном борделе.

– Она привыкла, да, – брат огладил заросший щетиной подбородок. – Но это не значит, что готова. К тому же нас двое.

– Агр-р-р! Ты невыносим! Все случится сегодня. Не смогу ждать дольше!

Зариф ответил шумным вздохом. Он тоже хотел истинную, как бы ни храбрился. У демонов одна душа на двоих, и Зафар пытался донести до своей разумной части, что не всегда терпение уместно.

– Начну я, – согласился после некоторого раздумья. – Твоя несдержанность может напугать истинную.

Зафар сжал кулаки.

– Не собираюсь наблюдать, как ты испробуешь все!

– Просто покажись позже. Когда истинная будет готова.

***

Нога почти не болела. Хромота прошла, и о падении на ветки дерева напоминало лишь несколько бледных синяков.

Юнона прохаживалась вдоль ряда окон, нетерпеливо поглядывая на небо.

Когда это глупое солнце сядет?

В последние несколько суток ночь стала ее любимым временем. А все из-за ее таинственного помощника.

« Это твое убежище, Ягодка , – мурлыкнул над ухом бархатный голос. – Ни о чем не беспокойся, слуги надежны и верны. Но за порог комнаты выходить запрещено. Это мое условие

».

И Юнона с радостью его выполняла. Первые три дня вообще было тяжело подняться с кровати, а потом… Потом она с удивлением обнаружила, что все ее мысли о таинственном помощнике.

Сначала она испугалась, конечно. Первый шок прошел, и голова начала работать – зачем кому-то помогать просто так? Но прошел день, за ним другой, а мужчина не думал волочь ее в постель.

Он являлся каждую ночь, подробно расспрашивал о ее прошлой жизни, иногда рассказывал, как бесится хозяйка борделя, все еще не смирившаяся с потерей товара, но дальше разговора дело не шло.

При этом о себе мужчина поведал крайне мало.

Даже имени не назвал!

« Обычно женщины в наших землях обращаются к мужчинам "господин" , – ответил на вопрос, кого же ей благодарить. – Не будем нарушать традиции, да, Ягодка? »

Юнону не устраивал такой ответ, но имела ли она права требовать? Незнакомец делал так много. Кормил, лечил, развлекали беседами. Иногда это был спокойный разговор, а порой жаркие речи. Мужчина словно менялся. Вел себя порывисто и пылко. Злился, что лекарь недостаточно усерден, и выздоровление идет медленно. Или обещал сравнять бордель с землей.

« Стража султана уже занимается этим вопросом , – цедил сквозь зубы, расхаживая по комнате. –

Скоро свинье дадут хорошего пинка. А ее подсвинок сдохнет в подворотне. Работорговцем тоже стоило бы заняться… »

Стыдно сказать, но Юноне нравилось чувствовать себя такой… важной. И защищенной. Мужчина стремился исполнить ее желания, даже требовал их. Ему действительно было приятно делать .

Юнона тихонько вздохнула, обхватывая плечи руками.

Что ее ждет сегодня? Полная нежности беседа или пылкие фразы? Она не знала, чего хотела больше.

Мрак постепенно сгущался.

В ее комнате был только один светильник – в самом углу, да и тот накрывался плотным колпаком, не пропускавшим лишний свет.

Бесшумный слуга, до этого молча сидевший у входа, встал и зажег лампу, а затем, поклонившись, удалился.

Сердце ускорило свой бег.

Вот-вот состоится встреча!

Даже вздохнуть тяжело! И ладони почему-то потеют. Юнона так не волновалась даже перед первыми своими смотринами.

Весной молодые девушки и юноши собирались в больших городах на гуляния. Переступив порог восемнадцати весен, и она могла участвовать в забавах, ведь травницей Юнона так и не стала.

Ах, как дрожали пальцы, когда она подвязывала в волосы яркие ленты. Как сбивалось дыхание… Но сейчас эти чувства обострились в сотни и сотни раз!

– Почему ты так вздыхаешь, моя радость?

Бархатно-нежная хрипотца разлилась по телу сладким томлением. Пришел! А она и не заметила.

– Я… – Юнона запнулась.

Не знала, что сказать! Только все же немножечко жаль, что сегодня ночь пройдет в неторопливой беседе. Или нет?

Темный силуэт скользнул к ней, и запястье перехватили сильные мужские пальцы.

– Давай сядем, – проурчал нежно. – Я не успел поесть. А на твоем столе столько всего вкусного… Составишь компанию?

Разве могла она отказать? Тем более вечерние закуски остались нетронуты – от волнения у нее пропал аппетит.