Невозможный. Нахальный. Любимый

Я села на ее постель и задумчиво посмотрела в окно.

– Знаешь, когда он не решает, что мне делать, не командует и не устраивает драк, то он очень милый. И с ним интересно просто разговаривать. Уютно, что ли.

– И слово держит, а в наше время это скорее исключение. В основном трепачи вокруг. А твой хоть и болтун, но слово с делом у него не расходится. Что с твоими проверками?

– Никого не было, – пожала я плечами, – такое чувство, что и первая мне приснилась. Пожарная так и не пришла, налоговая тоже, хотя я потребовала у бухгалтера все еще раз досконально проверить. СЭС прислали письмо, что нарушений не выявлено.

– Лазарь больше не появлялся?

– Ни он, ни Попов. Может, затаились, а может, просто решили, что я не стою их усилий.

– Ну вот и отлично, – обрадовалась Катя.

Подумала и достала свою любимую красную помаду. Накрасила губы, отыскала в шкафу в классический костюм и подмигнула мне:

– Поехали?

Я поднялась, еще раз посмотрела на свое отражение, кивнула и вышла вслед за подругой в прихожую.

Мы быстро собрались и вышли на улицу, воровато озираясь.

– Никого нет, – сообщила я, имея в виду Эдуарда.

– Надеюсь, его посадят на пятнадцать суток, – выдохнула Катя, – и он забудет о моем существовании.

– Не посадят, – огорчила я, – машины Славика нет, значит, выпустили.

– Вот же… Надо в прокуратуру жаловаться на работу наших местных полицейских. Совсем работать не хотят.

– Ладно, если что, звони, я приеду, – пообещала я.

Попрощалась с подругой, села в машину и, глянув на часы, поехала к маме. Повернув во двор, заметила ее гуляющей с нашим шпицем Левой во дворе.

Подъехала ближе и опустила стекло.

– Не паркуйся, Рори! Подожди, я отведу Левочку домой и выйду.

Надеюсь, за стеклами темных очков не было видно, как я закатила глаза. Отъехала в сторону, чтобы не мешать движению, и приготовилась ждать.

Мама вернулась через десять минут. Села в машину и изящно махнула рукой:

– Поехали.

– Куда? – напряглась я.

– К врачу, Аврора. У меня прием. И тебя заодно осмотрят.

– Ма-а-а-а-м, – взвыла я, – ты меня ради этого заставила все бросить?

– Здоровье важнее всего! – отрезала мама. – Ты знаешь, что с каждым годом уменьшается шанс родить здорового ребенка?

– Может, я совсем не собираюсь рожать? – разозлилась я.

– Глупости. Женщина должна стать матерью.

– От кого рожать, мам?

– Славик тебе чем не угодил?

– Опять начинается. Всем! Мама, я его не люблю, понимаешь?

– Раньше любила.

– Да. До того момента, пока он не начал контролировать каждый мой шаг, решать, что мне надевать, как краситься и что говорить. А еще он почему-то решил, что моя кофейня принадлежит ему и он имеет право увольнять моих лучших работников.

– Блажь это все и твои капризы. Славик – отличный молодой человек, галантный, умный, спортивный, красивый.

– С ушами, – нервно хмыкнула я.

Мама недобро покосилась на меня и поджала губы:

– Я не так тебя воспитывала.

– Мама, мне тридцать, и я сама буду решать как мне жить, когда рожать и с кем встречаться. Это не обсуждается.

– В кого ты такая упрямая?

– В тебя, мам. Со Славиком все закончено, смирись. И больше не смей давать ему ключи от моей квартиры и сдавать ему, где я нахожусь. Кстати, он вчера угодил в полицию за драку.

– Что?

– Ага.

– С кем он подрался? – сузила глаза мама.

– С Катиным новым ухажером. Принял его за моего нового парня, ввязался в драку и уехал в полицию.

– Идиот, – совершенно неожиданно решила мама.

– Вот! – невероятно обрадовалась я.

– Я была уверена, что он сдержанный.

– Первое впечатление обманчиво.

Мама промолчала, недовольно поджав губы, и отвернулась к окну.

– Ты купила помещение? – заговорила она спустя пару минут.

– Нет. Ильицкий поставил слишком высокую цену. Обойдусь пока.

– Ильицкий? Лазарь? Сколько он попросил? Тебе нужны деньги?

– Нет, он попросил интим со мной, – пожаловалась я.

– Что? Вот этот свин захотел мою дочь?

Я обалдело округлила глаза и молча кивнула.

– Ты его послала, надеюсь?

– Разумеется, – подтвердила я, – теперь снова ищу помещение.

– Вот для этого и нужен мужчина, Рори. Мы живем в мире жестокого патриархата, где все решают они. Вот если бы на переговоры пошел Славик…

– Мам, ты опять?

– Хорошо, не Славик, кто-то другой, кто носит штаны, ему бы никто не посмел сделать таких срамных предложений. И, думаю, сделка прошла бы намного быстрее.

– Мам, давай закроем тему, ладно? Я все решаю сама, и свои проблемы в том числе. Не продал Лазарь, продаст кто-нибудь другой. Просто нужно еще поискать.

– Невыносимая девчонка, – покачала головой мама и огорошила во второй раз. – Я сама с твоим Лазарем поговорю.

– Нет! Не смей, – отрезала я, сворачивая на территорию частной клиники.

Въехала в ворота и так резко дала по тормозам, что ремень безопасности впился в ребра. Круглыми от шока глазами я смотрела, как Роберт вышел своей машины, обошел ее, открыл пассажирскую дверь и галантно помог выбраться женщине.

И сглотнула ком в горле, когда он очень осторожно положил ладонь ей на живот и мечтательно улыбнулся.

Отек с его лица почти сошел, два укола и компресс сыграли свою роль.