Невыдуманные истории. эссе, статьи, прозаические миниатюры

Не знал тогда Миша, что уже через два месяца Лана вышвырнет его вон, разорвав на нем в клочья одежду и разбив мобильный телефон. Это была не его Лана, это была фурия, выкрикивающая нецензурную брань визжащим голосом и брызгающая слюной. Это был первый и, увы, не последний скандал. Повод- родственники Миши отказались взять кредит для молодой семьи.

Лана взбесилась:

– Теперь ты понял, как ты им нужен?! Твари, проститутки! Уродины! Двадцать тысяч для тебя зажали! Твоя мерзкая мамаша еще смела мне позвонить и сказать, что не намерена меня содержать, что у меня своя мама есть! – Лана металась по квартире и швыряла в Михаила все, что попадалось под руку. В ней проснулась недюженная сила, она даже тумбочку кидала, как ком снега. – Причем здесь моя мама?! Твои родственники обязаны тебе помогать! Обязаны, понял?! Убирайся отсюда, раз сам не в состоянии содержать семью и построить свою разгульную мамашу! Всю жизнь пила-гуляла, по замужам таскалась, детей бросала, а теперь умная стала! Нарожала вас от разных мужиков, потаскуха, и меня учит жить! Убирайся! Не хочу тебя видеть!

Миша ушел. Он находился в шоке после увиденного и услышанного. Такую Лану ему еще не приходилось видеть. Он шел по улице. Зима, мороз, но лицо горело, как в жару, видимо, проклятья еще били в цель. Что ж, придется начинать новую жизнь, в одиночку, а там видно будет. У него уже был план и первый шаг сделан- Миша поступил на курсы кузнецов и по их окончании собирался идти на завод. Люди были нужны, зарплата достойная- все наладится. Главное- не сдаваться. Так его учила семья.

5

Когда она пристрастилась к таблеткам? Этого Лана уже и не помнила. Мама всю жизнь ее от чего-то лечила. Обследований никаких толком не проходили, мама сама ставила диагнозы и назначала лечение. С нервами у Ланы всегда были нелады, натура темпераментная, взрывная, и чтобы как-то уравновесить свой пыл она по началу пила пустырник. Помогало, но ненадолго. А потом выяснилось, что если дозу превысишь, то вместо успокоения наоборот перевозбудишься и потом уже угомониться очень сложно.

Вскоре пустырник перестал помогать. Мама, работавшая кастеляншей в поликлинике, переговорила со знакомыми докторами и выпросила для дочери глицин. Вроде бы совершенно безвредно, даже детям прописывают. Но Лана и тут умудрялась так рассчитать дозу, чтобы получать не лечение, а удовольствие. Через некоторое время в ход пошли уже барбитураты- «Мазепам», «Назепам» и «Феназепам». Лана плохо спала, много нервничала, а «Фенобарбитал» действительно помогал. Но здесь было одно большое «НО». Привыкание. Зависимость. Наркомания. С легкой руки мамы Нели Лана превратилась в наркоманку, а сама Неля в ее постоянного поставщика-дилера. Это была их маленькая семейная тайна, тайна за семью печатями.

Распознать наркомана-таблеточника сложно, тесты, купленные в аптеке, наличие в организме лекарств этой группы не распознают, так что даже если человек «под кайфом», тест покажет, что он чист. Чтобы доказать, что такой человек наркозависим, нужен целый ряд специальных анализов, а их не делают без согласия самого «больного». Лана прекрасно осознавала, что никто и никогда не докажет ее пристрастие к таблеткам счастья, а добровольно рыть под своими ногами яму она тоже не будет- не дура.

Закрыв дверь за несостоявшимся мужем, она пошла на кухню и в глубине стола нашарила маленькую коробочку. Таблеток осталось всего четыре. Две она трясущимися руками запихала в рот, поглотила, даже не запивая водой, две оставшиеся припрятала обратно. Надо позвонить маме. Но это потом. Сейчас ей надо немного отдохнуть и продумать, как она будет мстить этим ничтожным тварям, этой долбаной семейке, рушившей ее планы на счастье.

Она прилегла на диван и закрыла глаза. Немного отдыха ей не повредит, она пережила такой стресс!

Прошло три месяца в непрерывных боях. Лана ни на один день не оставляла в покое Михаила, его родных и бывшего мужа, прицепом, тоже. Всю ярость обиженной женщины выплескивала она на этих людей в постах интернета, в телефонных звонках подругам и СМСках. Это было трудное время для нее. Она не собиралась сдаваться. Если уж рвать отношения, то рвать их надо в клочья, так, чтобы тот, кто ушел от нее готов был лезть на стену от бессилия и унижения. Уж в чем-в чем, а в методах морального террора ей не было равных. За свою жизнь она нажила врагов в гораздо большем количестве, чем подруг, а месть была ей слаще меда и давала адреналина не меньше, чем волшебные мамины таблеточки. Она воспрянула духом, чувствовала себя богиней, вершительницей чужих судеб. Бесило ее только одно- ни Милена, ни ее мать (вот ведь упертая бабка оказалась!) никак не реагировали на ее нападки. Единственный шаг Милена предприняла- это накатала на нее жалобу участковому, когда прочитала в интернете все, что она, Лана, думает о ней и ее треклятой семейке. Пришлось прикусить язык и униженно клясться участковому, что она никогда больше ни словом, ни делом в этот змеевник не сунется.