Невыносимый Дар (СИ)

— Дар, а если не получится? — осторожно спрашиваю я. — Ты настолько зациклен на экзоскелете, что меня пугает. Это долгий путь.

— А ты не готова ждать? — с вызовом спрашивает он и хочется ему вмазать, так как дурак. Как только мне начинает казаться, что Дар адекватный, он снова выкидывает какую-нибудь дичь.

Молчу, потому что нет. Не готова. Точнее, не понимаю, зачем нужно ждать чего-то, что для меня непринципиального. Почему нужно жертвовать счастьем здесь и сейчас, чтобы возможно, когда-нибудь получить его в более полном объеме? Но в то же время понимаю, что Дар к ситуации относится совсем по-другому, и я не знаю, как сказать правильно. Пока я подбираю слова, Дар, как всегда, решает сам, и, конечно же, не так.

— Ты не готова, Каро, да? Одно дело быть со мной, когда тебе плохо, когда все летит в бездну, а другое — представить, что все это может быть на всю жизнь?

— Ты — идиот, — все же сообщаю ему очевидную вещь.

— Я калека, который не может ни на что рассчитывать, пока не переломит ситуацию. Увы, но это правда, Каро. Вопрос во времени, как быстро тебе надоест со мной возиться.

— Это твои тараканы в голове, — отрезаю жестко, чувствуя, как меня начинает трясти от злости. — Твои, а не мои. Мне все равно есть экзоскелет или нет. Ты хочешь его снять? Что же похвально, но я не понимаю, зачем из-за этого ставить жизнь на паузу здесь и сейчас? Ты злишься, что я не хочу подождать? Дело не в желании, дело в том, что я не понимаю, почему «мы» зависим от того, снимешь ты экзоскелет или нет! Ты не думал, о том, что жизнь конечна и иногда быстрее, чем мы того желаем, и вместо того, чтобы наслаждать со мной каждым ее мигом нам доступным, ты предлагаешь подождать.

— Потому что я хочу быть достойным тебя. Вот и все.

— Будь. Экзоскелет ничего не значит.

— Для меня — значит!

— Так, ради разнообразия подумай не только о себе! — взрываюсь я. — Думаешь, я не вижу, что ты меня отталкиваешь? Каждый раз, как я оказываюсь достаточно близко, ты рушишь все и создаешь дистанцию, словно боишься перейти на новый уровень. Это странно, Дар.

— О чем ты? — подозрительно спрашивает парень, будто не понимает, а я смотрю на него со злым вызовом и стаскиваю через голову кофту, оставшись в низко-сидящих на бедрах штанах и простом спортивном лифчике. Подцепляю резинку на волосах и стягиваю ее, позволив им упасть шелковой волной на плечи.

— Вот об этом… — делаю еще один шаг навстречу и спуская по бедрам брюки. Посмотрим, что ты сделаешь сейчас. Сбежишь? Если так, то ты точно идиот, Дар! А с идиотами мне не по пути. Конечно, ничего из этого я не говорю. Молчу, но думаю, парень и без слов догадается, какой ультиматум я ему поставила.

— Каро… — хрипло шепчет он, чуть отступая. В глазах огонь и боль, и мне очень интересно, что победит. Потому что, если сейчас он скажет «нет». Я уйду, и это будет окончательно и бесповоротно. Мне тяжело сражаться за двоих. Да и ему тоже.

Прав шэх, права мирс Амелия. Мы оба сломанные, нам трудно даже с самими собой. Вытягивать другого из бездны постоянно, когда сам все больше в нее погружаешься, нельзя, есть риск утонуть на пару. Своих  демонов мы можем победить только сами.

Переступаю через упавшие на пол брюки и остаюсь перед ним в простом и лаконичном комплекте. Да… не совсем то, в чем принято соблазнять парня, но я не предполагала, что этот вечер закончится так, а не на пьедестале с золотым кубком. Впрочем, сейчас я осознаю, что не жалею. Это внезапно. Дар меня волнует сильнее, чем спорт, маньяк и будущая жизнь. И это такое неожиданное ощущение, которое, пожалуй, я хочу сохранить. Именно оно позволяет мне чувствовать себя живой и справляться с трудностями.

Вопрос испытывает ли Дар те же чувства? Я принципиально ничего не отвечаю. Да и что можно ответить на твое имя, которое прошептали низким и хриплым шепотом. Я просто приближаюсь к парню. Спускаю с плеча бретельку лифчика и вижу, как Дар сглатывает. Кадык перекатывается по горлу, и это единственное, что выдает волнение парня.

— Я не могу… — тихо говорит он, оказываясь в момент рядом. Медленно и мягко возвращает бретельку на место дрожащими пальцами, а поцелуй нежный и легкий очень быстро перестает таковым быть. Может, хочет, но почему-то упрямо тормозит. И это упрямство на ровном месте выводит меня из себя.

Отвечаю со всей злостью и болью, прикусывая губы, подавляя и пытаясь доминировать, что получается с трудом. Дар всегда ведет. Этого у него не отнять, ведет даже тогда, когда каждым прикосновением говорит «нет». Раздраженно пытаюсь сорвать с него рубашку, и пуговицы со звоном летят на пол.

— Что ты творишь, Каро? — хрипло спрашивает он, отстраняясь.

— А ты как думаешь?

Трусь носом о его нос и ласкаю пальцами шею, там, где кожу вспарывают спицы экзоскелета, потом тянусь губами и нежно ласкаю мочку уха.

— Ты ведь знаешь, я не могу так… — Губами чувствую вибрации его голоса, когда скольжу по шее. — Мне нужно избавиться от этой фигни, тогда я полностью смогу принадлежать тебе…