NEXT-3: Венок для Лавра

До создания престижного бутика, для чего пришлось переоборудовать магазин скобяных изделий, они с Русиком торговали, разложив незамысловатые товары прямо на земле, потом — с лотка. Именно в этот период ее рыночной жизни, Клавдия научилась обращаться с конкурентами и рекетирами. Без помощи ментов или коллег по торговле. Испробовав на своей шкуре силу чисто базарных сравнений, настырные мужики мигом линяли.

Вот и сейчас…

— Видала я твои порядки, поганка бледная, не в гробу видала — на помойке! А вот ты сейчас увидишь мои порядки, нечисть болотная, слизняк вонючий, Если гляделки останутся на месте. Мигом повышибаю! Линяй отсюда, рэкетир вшивый, щипач дерьмовый!

Черницын ответил длинным плевком на стену барака.

— Братва, хватая девку и — в машину. Пусть Мама с ней базарит.

Осторожно обойдя разгневанную толстую москвичку, «гвардейцы» опасливо приблизились к девушке. Как бы не заработать плохо заживающие царапины от острых коготков и болезненные синяки от девичьих кулачков? Непокорный характер Осиповой известен не только жителям бараков, но и всему Окимовску. Легко Черницыну приказывать, а вот выполнять — далеко не просто.

Русик немедленно поддержал партнершу по бизнесу. Сбросил с плеч сумки, вызывающе закатал рукава рубашки. Драться он не собирался — боялся за свой кавказский темперамент: рассвирепеет — может и изуродовать, и даже убить.

— Вам кому сказалы — иды прочь!

Мамыкинские боевики отмахнулись от не прошенного защитника, все внимание — к девке, которую охраняют с двух сторон мать и воинственная баба. Зря отмахнулись! Однажды у себя на родине Русик сбил с ног двух ворюг, решивших увести ишака с поклажей, уложил их рядком и связал спиной друг к другу. Так там были абреки, а здесь — обычные нахальные парни.

— Заткнись, черножопый!

Обидная кличка мигом погасила опасения. Мощный удар правой свалил обидчика, второй — ногой в пах — заставил второго согнуться и завыть. Пашка отскочил, выхватил ствол.

Сейчас загремят выстрелы, прольется кровь! Клавдия машинально, не думая о собственной безопасности, загородила Лерку.

Выстрелы не прозвучали. Рядом с потрепанной «волгой» остановились две иномарка. Из окон высунулись автоматные стволы, нацеленные на Черницына и его, валяющихся на земле, «гвардейцев». Неторопливо выбравшись из салона, Коля Шахов, по кликухе — Шах, медленно подошел к «волге». Вернее, мимо «волги». А чего и кого ему бояться под защитой автоматов? Боевики корчатся на земле, их начальник не успеет выстрелить, как его прошьют очередями, разделают, как мясник коровью тушу.

Пашка нехотя опустил руку с пистолетом. Против рожна не попрешь, против автоматов — тем более.

— Шах, не забывайся. Меня послал Мама.

— Хоть мама, хоть папа. Не пугай, Пашка, я давно пуганный-перепуганный…Эта дама — мой гость. И все, кто с ней — тоже. Поэтому сваливай. Шевели конечностями, пока они еще целы!

Приходится подчиниться. Сейчас Шах банкует. Автоматные стволы из окон иномарки подстерегают каждое движение, не понравится — плюнут свинцом. Но Пашка привык к тому, что последнее слово остается за ним.

— Я-то уеду, а вот ты потом завертишься перед Мамой. Сам знаешь, он не простит…

Коля поправил на голове пижонскую шляпу, стряхнул с плеч несуществующие соринки.

— Пошел ты к этой самой маме. Только поскорей, пока я не разозлился.

Поверженные Русиком «гвардейцы», со стонами и матерщиной забрались на заднее сидение «волги». Пашка остановился возле открытой дверцы.

— Значит, нарушил договор? Твои дела. Придется тебе новый кровью подписывать. Мама не простит, — еще раз предупредил он.

— Кому сказано — сваливай!

Шахов подошел к женщинам. На Русика — ни малейшего внимания, будто тот — слуга, носильщик. Снял шляпу, поклонился. Джентльменские повадки сына местного адвоката были широко известны в Окимовске и служили основой для множества анекдотов — и пристойных, которые можно рассказывать в дамском обществе, и пересоленных, предназначенных только для мужской компании.

— Госпожа, — начал он и вдруг запнулся. Фамилии Клавдии франт не знал. Не обращаться же «госпожа Клава» или «мадам Неизвестная»? — Здравствуйте, тётя Клава…

— Привет, племяш! Ну, и богатая же я баба, один «ребенок» в Москве ожидает, второй нарисовался на Оке. Спасибо тебе, милый, выручил ты нас…

— Чего уж там, — неожиданно смутился Шах. Скрывая это унизительное для «вождя» смущение, он поспешно надвинул шляпу на лоб. — Сейчас мы поедем в мой дворец… Как насчет фирменных блинчиков?

Запомнил все же, поганец! Клавдия улыбнулась. Во время короткой встречи в деревне она угощала неожиданных гостей — Шаха и его немногочисленную «свиту» блинчиками собственноручного изготовления — с повидлом, мясом, творогом. С пылу, с жару.

— Поехали, Колюня, хоть во дворец, хоть в хату. Спеку в два счета — удивиться не успеешь.

— Не успею, — согласился Николай. — Попрошу всех занять свои места и пристегнуться ремнями. Не волнуйтесь, дамы, в моих лимузинах все разместимся, и еще место останется.