Незабудка

Вот и всё, вот и закончилась её любовь, так и не начавшись. Наина плохо помнила, как вышла из замка, как нашла и оседлала своего коня, как добралась до захудалого постоялого двора, в котором остановилась на ночлег. Она так и легла на жалкое подобие кровати, не раздеваясь, только сняла обувь. Уже под утро услышала, как кто-то с грубыми криками ломится во входную дверь. Как само собой разумеющееся, отметила, что, наверное, пришли за ней. Встала, надела сапожки и вышла навстречу прибывшим. В коридоре мялись несколько стражников, опасливо пытающихся спрятаться за спинами друг друга. Хозяин же сего места вообще предпочёл исчезнуть за хлипкой скрипящей дверью. Девушка даже оглянулась – кого же они так боятся? И только после того, как самый старший из них начал говорить, поняла, боятся именно её, Наину.

– Г-госпожа ведьма, – запинаясь, и потихоньку отступая назад, начал свою речь командир отряда, – вы не подумайте чего, мы лишь служивые и выполняем приказ. Приказ у нас, понимаете?

Наина выпрямила спину и высоко подняла голову, отчего стражники дружно шарахнулись за угол.

– Я готова следовать за вами, – произнесла она и шагнула за ними.

Её проводили во двор и усадили в сани со спешно сколоченной решёткой.

– Вот, дейна ведьма, укройтесь этой полостью, вам сразу теплее станет, – почтительно предложил старшой, – а то, ишь, трясётесь же вся. Если хотите, я ещё и курточку свою вам дам, нам служивым, не холодно. А и замёрзну, не больно-то и страшно, обернусь и рядом пробегусь. Ну, в путь! И да помоги нам многоликий.

– Стойте! Стойте! – следом, смешно кланяясь на ходу, выбежал осмелевший хозяин постоялого двора. – Вот, лошадку дейны ведьмы не взяли! И серебряк я верну, что заплатила дейна ведьма. Не доночевала же дейна ведьма. А я верну, всё, как есть верну. Нам чужого не надо!

Возвратив всё, что принадлежало Наине, мужчина быстро скрылся за входной дверью. Звонко лязгнула щеколда.

Боятся, – отстранённо отметила девушка, – это её боятся здоровые мужики. А как иначе? Она теперь убийца. Кивком поблагодарив стражника за заботу, она села на неудобную скамеечку в углу и затихла. Холодно? Разве может холод снаружи изгнать тот холод, что поселился внутри? Нет на небе солнца, нет в мире любви, нет больше невинного младенчика. Ничего и никого нет. И её, Наины больше нет. Есть только дрожащая оболочка, в которой нет сердца.

Девушка покорно проследовала за стражниками, когда те довезли её до ближайшего городка и проводили в темницу. Долго стояла около захлопнувшейся двери, не понимая, почему она ещё здесь, а не за чёрной гранью. Длительное время спустя заметила в углу кучу соломы и, почувствовав бесконечную усталость, повалилась на неё. Не было ни мыслей, ни слёз. Мысли улетучились с пониманием того, что никакие слёзы не вернут не рождённого младенчика. Оказывается, бывают такие проклятия, которые невозможно повернуть вспять ни одной ведьме. Если перебраться с соломы на каменный пол, то холод быстрее унесёт её за грань. Туда, где ничего нет – ни холода, ни тепла, ни любви. Будет только тот не рождённый младенец, и его чёрные, как у отца – как же его звали? – глаза, которые сожгут то, что осталось от Наины, дотла.

Надсадно скрипнув, открылась и закрылась дверь. В камеру кто-то зашёл.

– Наина! – тот, кого она знала давно, ещё в прежней жизни, подбежал к ней, опустился на колени и попытался поднять её с каменного пола.

– Нет! – взвизгнула та, которую в той жизни звали Наина. – Не трогайте меня!

Мужчина вздрогнул и, безвольно опустив руки, остался стоять на коленях.

– Это я во всём виноват. В том, что случилось с тобой и моей дочерью, виноват я. Я уже никогда не смогу попросить прощения у неё, но перед тобой я стою на коленях и, даже понимая, что это глупо, прошу. Прости меня, Наина!

– Вам не за что просить у меня прощения, добрый господин, – глядя на серый камень, произнесла Наина, – Встаньте. Негоже господам просить прощения у безродных.

Ратмор отшатнулся.

– Что ты такое говоришь? Наина, с тобой всё в порядке? Наина! Ты меня пугаешь. Я подкупил кое-кого, – лихорадочно начал говорить он, – стражники спят. Пойдём! Пока не взошло солнце, мы должны исчезнуть отсюда! Я дам тебе денег, и тебя никто не найдёт. Будет всё так, как ты захочешь! Ты исчезнешь, и, если пожелаешь, даже я не буду знать, куда! Наина! А хочешь, уедем вместе? Только не молчи! Не пугай меня!

– Солнце. Оно не взошло. Дайте мне посмотреть на солнце. Отойдите от оконца, добрый господин, вы загораживаете его. Оставьте мне хотя бы кусочек солнца. А себе забирайте луну.

– Никогда не простишь, – Ратмор до крови вбил в стену кулак. – Впрочем, так мне, дураку, и надо.

Мужчина подошёл к двери, постоял около неё, нагнулся, аккуратно положил на пол тяжело звякнувший кошель и вышел, оставив дверь приоткрытой. Проснувшиеся поутру стражники обнаружили открытую дверь, кожаный кошель с золотыми монетами у порога и ведьму, свернувшуюся клубочком около зарешёченного оконца, за которым хмурились тяжёлые серые тучи. Погода последнего зимнего месяца была непредсказуемой.

***