Незабываемый 1919-й

Данилова. А почему на бандероли: «Лондон, июнь 1919 года»?

Мадам Буткевич. Странно. Вероятно, опечатка.

Шибаев. Что-то много опечаток выходит, и в святцах и тут.

Мадам Буткевич. Не знаю. Я бывала в Финляндии в прежние времена — у мужа, он в артиллерийском этом управлении или отделе, в Балтийском флоте…

Шибаев(наивничая). Ах, Буткевич из артиллерии Балтфлота? Супруг? Какое совпадение!.. (Своим.) Обыскать кабинет!

Мадам Буткевич(преграждая путь Даниловой). Не надо! Назад! Нельзя!

Данилова ее сильно и резко отстраняет.

Данилова. Мускулы у вашего класса слабоваты.

Мадам Буткевич. О, будьте вы прокляты навеки, навеки!..

Шибаев. Что ж, будем кончать… (Берет трубку.) ЧК дайте. Комнату 218. Я говорю, Шибаев. Докладываю: операцию заканчиваю. Да, задержал… Есть кое-что и по этой части. Существенное.

Данилова приносит бумаги из кабинета. Звонок.

(В трубку.) Весьма существенное! Кончаю разговор. (Вешает трубку.)

Слышен звонок в прихожей. Шибаев гасит электрический свет.

Наверное, некто мистер Боб идут… Горничную!

Горничная входит.

Веселей, сестренка! Пойди открой и скажи: «Вас ждут!» (Мимирует.) А ну-ка покажи, как выйдет.

Горничная(сделав книксен, улыбку, повторяет). Вас ждут!

Мадам Буткевич. Лиза, не смейте ходить!

Лиза. Нет, кончена ваша власть, барыня.

Горничная встречает нового гостя. Он влетает в вечернем костюме: смокинг, цветок в петлице — мистер Боб.

Мистер Боб. О, миссис Ольга!.. Американский консул просил передать…

Шибаев вновь включает свет и ловко выхватывает у мастера Боба протянутый к мадам пакет.

Стоп! Кто такие?.. (Выставив защитно ладонь.) Я — американский подданный. Пропустить!.. Я — Америка!..

Шибаев. Шшш… Америка, тихо. Взять его…

Американца берут.

Пошли все!..

Занавес

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

В РЕВВОЕНСОВЕТЕ БАЛТФЛОТА

Кабинет члена Революционного Военного Совета Балтфлота. Просторно, книжные шкафы по стенам, письменный стол, стол для заседаний. Настенные карты Балтийского моря и фронта. Часы. Пятый час утра. Рассвет. Без стука влетает секретарь, встрепанный, в тельняшке, в носках.

Секретарь. Товарищ член Военного Совета! Товарищ Воронов! Вставайте! На «Обручеве» восстание! Взяли врасплох… Коммунисты арестованы. Вот-вот откроют огонь по штабу и Военному Совету.

Воронов(быстро одевается, смотрит на секретаря, берет телефонную трубку). Санчасть… Воронов говорит. Фельдшера с аптечкой ко мне — бегом…

Пауза. Влетает фельдшер.

Валерьяновых капель, двойную дозу.

Фельдшер дает капли.

Спасибо, вы свободны.

Фельдшер уходит.

Тяжелый случай в Кронштадте… Военный моряк Терентьев, секретарь члена Военного Совета, потерял спокойствие и выдержку. Пей!

Секретарь затих, выпил поданные капли, стоит навытяжку.

Запомни: паники тут не бывало и не будет. Ступай.

Секретарь уходит. Воронов остается один.

Только спокойно, Алексей Воронов… Только спокойно! Ты отвечаешь за Кронштадт и Балтийский флот. Пятый час утра… Так. Все спят… В этот час как раз удобно брать спящих из кровати… Что на «Обручеве» и сделано…

Звонок. Воронов берет трубку.

Да, Воронов… Я, товарищ Сталин! Так точно — в курсе. Да, слушаю… Понимаю… понимаю… (Внимательнейше слушает указания товарища Сталина.) Сумею, товарищ Сталин. Понимаю. Немедленно сообщу вам. Есть. (Кладет трубку.)

Входит умытый, подтянутый секретарь.

Секретарь. Разрешите к утреннему докладу? Сегодня несколько раньше. Газета из типографии. Актуальные стихи к событиям… «Грозой на банду белых куцую ударят Питер и Москва, и мировую революцию не сдаст балтийская братва!» Прямо как у Пушкина!

Воронов. Ну, загнул… (Повторяет стишки.) Идея верная, а форма подхрамывает, рифма явно страдает… «Банду белых куцую» — «революцию» — плохая рифма. А о форме всегда думать надо. А более существенных дел у тебя нет?