Незакатный свет. Записки паломника

И уже вот-вот все полетит в прошлое: и это солнечное сияние, и эти тихие теплые, благостные дни. Они были счастьем, которое потом надо будет оправдать.

Когда едешь, летишь, идешь по морю на Афон, то не надо говорить: поехал на неделю, на пять дней, нет, ты едешь не на дни, а на дни и ночи Афона. Здесь другое время.

Вернулись наши паломники. Измучились, с трудом шагают, загорелые, радостные. «Ну, выла гора?» – «Выла. Но не гора, а шакалы». Служили на вершине Литургию. Рассвет встречали. Весь Афон виден. Шутят: «Вас сверху видели. Ползаете как муравьи». Отец Сергий одаривает драгоценным подарком – камешками мрамора с самой вершины от самого древнего креста у храма Преображения.

Читаем Правило ко Причастию. Завтра уезжать, надо увезти главное благословение Афона – причастие Крови и Тела Христовых в афонском храме.

Но вначале вечерняя, переходящая в ночь, молитва. С пяти утра ранняя.

Причащаемся. Братство во Христе выше любого другого. Роднее людей не бывает.

Провожает братия монастыря. Послушник Валерий отдает насовсем оттиск из редкой книги позапрошлого века о змеях на Афоне. Тайком выношу кусочки сыра и кормлю вначале Мухтара, потом кошек. Есть нахальные, есть и забитые. Не лезут, наоборот, отходят, надеясь, что и до них долетит лакомый продукт.

Все мгновенно проносится – дорога до Дафни, каждый поворот которой знаком, обилечивание, суета встречи прибывшего парома «Пантократор», вот и нам пора. Крестимся, дай Бог, не последний раз, на земле Афона, и входим на палубу. Вот и поплыли назад берега, вот там, вверху, монастырь Ксиропотам, а вот и наш родной Пантелеимонов, мелькнула знакомая дорога к Старому Руссику, к мельнице преподобного Силуана, пошла дальше к Ксенофонту, к Дохиару. Да, тут мы отважно продирались через кручи, как-то там канарейки, подобрел ли пес-охранник?

И вот, вроде сюда мы принеслись моментально на быстроходном катере, а кажется, что паром утаскивает нас к Уранополису еще быстрее катера. Дельфины дают концерты, усиливая будущую тоску по святым берегам, чайки внаглую пикируют, осматривая пассажиров: что ж они не обратят внимания? А нам не до них, мы до слез в глазах, таясь друг от друга, вглядываемся в вершину Святой Горы, прощаемся со счастьем Богом данной недели. И звучит в душе и сердце: «Ибо никто из нас не живет для себя, и никто не умирает для себя; а живем ли – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем: и потому, живем ли или умираем, – всегда Господни» (Рим.14, 8).

Как-то там, в Ксилургу, наша икона?

Гора Фавор – гора святая

Колокольня и ворота православного монастыря на вершине Фавора. Фото Ori~.

Метанойя