Независимая Украина. Крах проекта

Огромные просторы Сибири и Дальнего Востока требуют титанических вложений в инфраструктуру — дороги всех видов, аэродромы, трубопроводы, порты речные и морские. Все это способно впитать в себя триллионы «горячих» долларов, сегодня мающихся без приложения, перетекающих с рынка деривативов — на рынок нефтяных фьючерсов, а оттуда — на продовольственный рынок. Сибирь даст множество проектов по добыче полезных ископаемых (только вдоль трассы БАМа!), множество транспортных и туристических предприятий. А какие перспективы открывает одно только высокотехнологичное сельское хозяйство в землях по Амуру? А Прибайкалье? Это же кладезь уникальных экосистем, пресной воды, отличных сельских угодий. А уникальная почва Камчатки, где все растения получаются в несколько раз большими?

На «чистом листе» возможно опробовать новые виды урбанизации, с самого начала создавая биоэкополисы, например. Здесь можно пробовать новые виды транспорта. Например альтернативу автомобилям — аэролеты с раскладными крыльями, не требующие дорогих асфальтовых трасс. То же самое касается экранопланов, грузопассажирских дирижаблей, скоростного наземного транспорта — словом, всего того, что на самом Западе не может развиться из-за сильного противодействия старых корпораций, использующих прежнюю технику. Новая земля обетованная потребует и революционных прорывов в области связи, станет огромным рынком для технических инноваций. Здесь с самого начала можно устраивать зоны «устойчивого развития», применяя жесткие экологические нормы. Здесь найдется место для десятка новых «кремниевых долин», парочка новых Калифорний.

Все это, вместе взятое, также станет волшебным лекарством для той цивилизации, что завладеет Сибирью.

Учтем еще один момент: на планете сегодня нет другой такой многообещающей tabula rasa. Амазония? Это — «зеленый ад» джунглей, малярия, тяжелый и нездоровый климат. Африка? Там — те же убийственные джунгли с губительным для европейцев климатом, да и населен черный континент южнее Сахары куда гуще, чем Сибирь. А она сегодня продолжает терять русское население: оно вымирает или бежит в европейскую часть РФ.

Валерка заключает: «…России, если она не хочет лишиться своих земель «встречь солнца» от Урала, следует сделать освоение Сибири и Дальнего Востока своим важнейшим стратегическим приоритетом. Если РФ хочет обратиться в истинную Россию, главной ее стратегией должна стать срочная программа развития российского Дальнего Востока — решительная, мощная восточная политика. На берегу Тихого океана мы должны создать систему внутреннего присутствия и закрыть восточные границы страны. Стремительно развивая Сибирь и Дальний Восток, мы должны ставить здесь «острова Будущего», зоны ускоренного инновационного развития. Нам нужно многое.

1. Политика заселения, русский вариант гомстеда.

2. Административные меры по привлечению населения: снижение налогов и др.

3. Развитие закрывающих и прорывных технологий, основание технополисов и районов форсированного развития.

4. Жестокое пресечение коррупции и рейдерства по отношению к предпринимателям Сибири и Дальнего Востока.

5. Резкое наращивание вооруженных сил. Развитие и переоснащение Тихоокеанского флота.

И так далее — и тому подобное.

Ни США, ни Китай не могут отказаться от притязаний на Сибирь, даже если бы захотели. Это «фатальная воронка» их сценариев будущего. Тот из них, кто получит Сибирь, обретет и планетарную власть. Но следует помнить: хороших иностранных хозяев для русских не бывает. Быть сырьевым придатком Китая — еще более оскорбительно, нежели сырьевым придатком Запада.

Коррумпированная, сырьевая, бюрократически-ограниченная РФ неизбежно потеряет Сибирь и не сможет провести ее освоение. Если русские согласились с тем, что Украина и Белоруссия навсегда отделились и «у них своя судьба», то закономерно будет отказаться и от Сибири. Если уж быть последовательным. Очевидно, что использование Сибири и ДВ только для добычи сырья предопределяет их потерю для Русского мира.

Но Сибирь — часть России! Такая же, как и другие части: Украина, РФ и Белоруссия. Поэтому следует сделать все возможное и невозможное для сохранения Сибири в составе России. А это значит, что пора от сырьевой модели освоения переходить к инновационной стратегии в Сибири.