Неживая вода

Позже он узнал, что девушка путешествует не одна. Был с ней дед, моложавый и интеллигентный, в своем пенсне похожий не то на земского врача, не то на учителя. Он говорил мягким, мурлыкающим голосом и часто наведывался в тамбур – покурить и перекинуться с проводником парой слов обо всем на свете, начиная с политики и заканчивая посевной. Было в этом старичке что-то теплое, простое, внушающее доверие. И Игнат подумал, что с большим удовольствием разделил бы купе с этими милыми людьми, чем с угрюмым и неприветливым Эрнестом.

От задумчивости очнулся, когда горячая вода перелилась через край и обожгла Игнату пальцы. Он отдернул руку, и тотчас же в спину ударили. Толчок был несильным, но израненная спина отозвалась резкой болью, и стакан полетел из разжавшихся пальцев. Водой плеснуло на голые ноги. Игнат охнул и разразился короткой бранью. Но, повернув голову, встретился взглядом с расширенными зелеными глазами незнакомки – как в омут провалился, и волна накатила, начисто слизав из памяти и думы о Званке, и вину перед покинутой Марьяной.

– Прости, – растерянно пробормотала красавица. – Я такая неловкая…

Она перевела взгляд на откатившийся под ноги стакан, а затем быстро наклонилась за ним.

– Возьми. – Она со вздохом протянула оброненный стакан, щеки ее порозовели.

– Спасибо, – машинально поблагодарил Игнат и принял стакан из влажных после мытья пальцев.

Некоторое время они так и стояли, во все глаза глядя друг на друга. Девушка первой отвела взгляд, отчего на щеки упали тени густых ресниц, вздохнула и, пробормотав: «Дедуля ждет…» – заспешила прочь, покачивая бедрами при каждом толчке вагона.

Напрочь забыв о чае, Игнат зачарованно двинулся следом, но девушка одарила его быстрым взглядом через плечо и скрылась за дверью купе. В последний раз мелькнула и пропала черная стружка волос.

– Ну и где кипяток-то?

Голос Эрнеста вытряхнул Игната из очередной задумчивости. Парень осознал, что стоит в дверях своего купе и держит в руках пустой стакан. Покраснел, буркнул:

– Сейчас схожу.

– Сиди, ходок. – Эрнест поднялся и хлопнул Игната по плечу. – Сам сделаю.

Игнат не стал перечить, подсел к окну, где в белесой пелене, насколько хватало глаз, простирались сосны. Колеса поезда тревожно отбивали ритм, и сердце Игната беспокоилось тоже. Волновало ли его путешествие или мягкое прикосновение девушки, оставившее после себя память, будто ожог? Игнат посмотрел на свою руку и круговыми движениями потер ладонь.

«И почему я не спросил ее имени?» – обругал себя парень.

Грохнула, отворяясь, дверь.

– Посторонись-ка, парень! Дай место гостю дорогому!

В купе вальяжно ввалился Эрнест, смел к краю стола разложенную закуску. Следом за ним вошел уже знакомый старичок в пенсне, и сердце Игната екнуло.

«Это ее дед», – подумал он и не сдвинулся с места.

– Вот тетеря! – засмеялся Эрнест.

Игнат встрепенулся, глянул косо и поспешил сказать:

– Присаживайтесь, конечно…

– Спасибо дорогим соседушкам, – наклонил голову старичок и сел напротив Игната. – В хорошей компании и время коротать приятно. Разрешите представиться – Прохор.

– Да и не просто Прохор! – многозначительно поднял палец Эрнест. – А Прохор Баев, доктор филологии аж из самой Преславы! Коллеги мы!

Он засмеялся снова, и парень вяло улыбнулся в ответ. Болью кольнуло висок, и грохот колес отозвался неприятным звоном в ушах. Рябью подернулись лица попутчиков, и все происходящее вдруг почудилось нереальным, будто приснилось ему.

«Да что со мной?» – сказал себе Игнат, но не успел удивиться.

– А я не с пустыми руками, – Прохор вытащил из-за пазухи прозрачную бутыль, водрузил на середину стола. – Скрасим вечерок?

– Да ты, я гляжу, наш человек! – крякнул от удовольствия Эрнест и хлопнул старичка по плечу, отчего тот сощурился по-кошачьи. – Игнашка, доставай стаканы!

– Вот только этого не хватало! – буркнул Игнат. – Утром же прибудем!

– Так до утра сам Бог велел! – возразил Эрнест. – Ты никак брезгуешь?

Он выставил на стол так и не наполненные чаем стаканы и начал аккуратно разворачивать нарезку.

– Не брезгуй, сынок, – заулыбался Прохор. – Водка хорошая, столичная. А ты уж за мое здоровье выпей, праздник у меня. Семьдесят лет стукнуло.

– Да как же за такое не выпить! – обрадовался Эрнест и мигом скрутил резную пробку. – Дай Бог тебе еще здоровья, да и внучке твоей тоже!

В животе Игната поднялась щекочущая волна. Он облизал губы и сказал:

– С юбилеем. А что же вы в такую даль едете, а не дома с семьей отмечаете?

Старичок добродушно улыбнулся, показав белые, целые, без единой щербинки, молодые зубы.

– Товарищи ждут, – с охотой пояснил он. – Однокашники. Фольклорный праздник в мою честь устроить хотят. Вот, Леле, внучке своей, науку передаю. Пусть посмотрит, как наши предки весеннее равноденствие встречали.

«Имя-то какое красивое, – подумал Игнат. – Леля…»

Сердце размякло, будто упало в пуховое облако.

– Так выпьем за здоровье наших учителей! – с воодушевлением произнес Эрнест и поднял наполненный стакан. – Долгая лета!