Нежные щечки

— Я не шучу, вид у вас грозный. Вы и физически окрепли, и взгляд стал таким бесстрашным. — Кадзуко прикурила — сигарета в уголке губ — и непринужденно рассмеялась.

Исияму ее слова ничуть не обрадовали. Уже собираясь возразить, что наверняка он выглядит подозрительно, Исияма подумал: возможно, ему передалось что-то от привлекательности Касуми. Ее необузданность и способность к действиям. Те качества, которые необходимы, чтобы выжить.

— А чем вы сейчас занимаетесь? — Кадзуко посмотрела на него, будто насквозь прощупала.

— Буду с вами откровенен. Нет ли у вас какой-нибудь работы? Мне все равно какой.

Супруги обменялись взглядами. Выражения типа «ну, вот тебе, пожалуйста!» на их лицах он не прочитал. У супругов в сознании крепко засело впечатление об Исияме времен их первой встречи, и теперь человек, которого они видели перед собой, и Исияма из прошлого никак не вязались друг с другом, что супругов, похоже, раздражало.

— Работенка-то кой-какая есть. Вы, Исияма-сан, чем хотите заняться? В Токио-то у вас хорошая работа была.

— Точно. Вы ведь работали дизайнером в… язык не поворачивается сказать каком крутом рекламном агентстве.

— Я ушел оттуда. Мне все равно, какая работа. Могу посуду мыть, все равно. Любую черную работу могу выполнять, если разрешите.

— Мы как работодатели на людей смотрим. Вас на черную работу трудно нанимать, — произнесла Кадзуко. — Уж больно вы по-городскому выглядите.

Исияма сидел, понуро опустив плечи. Такое с ним случалось не раз — люди недоумевали, с чего это такой человек, как он, хотел заполучить ту или иную работу.

— Вы во что-то вляпались? — прошептал Тоёкава.

— Меня коллекторы преследуют. Простите, что прошу вас о такой большой услуге.

Исияма опустил голову. Кадзуко закусила губу.

— Ну, хорошо. Я не могу доверять человеку, если он что-то скрывает. А предлагать работу тому, кому я не доверяю, не в моих правилах.

Выслушав рассказ Исиямы, Тоёкава остальное поручил жене, а сам притащил из-за стойки стул, уселся и начал по-настоящему выпивать. Девица, которая открыла Исияме дверь, была поглощена гостями и в их сторону даже не смотрела.

— Вообще-то меня преследуют за обязательства, которые дал мой приятель.

— Можно заработать и вернуть.

— Этого я делать не намерен, — чистосердечно заявил Исияма.

Видимо, Кадзуко почувствовала, что в Исияме что-то сломалось. Она снова закурила.

— Людей порой не поймешь.

— Хм, так уж и не поймешь? — засмеялся Исияма.

Исияма только начинал понимать: в зависимости от того, есть ли у человека семья и работа, можно выбирать разные стили жизни.

— Как же нам поступить? — Кадзуко затушила сигарету и, обернувшись к мужу, посмотрела на него, будто спрашивая совета.

— Как насчет «Скотто»?

— Можно. Только Исияма-сан, думаю, откажется.

— А что за работа? — поинтересовался Исияма.

Кадзуко немного смущенно засмеялась.

— Мы владеем еще хост-клубом. Не хотите попробовать поработать хостом? Думаю, вы справитесь.

Исияма опешил.

— Мне уже сорок четыре исполнилось. Вряд ли у меня получится.

— Вы бизнеса этого не знаете. Если думаете, что хосты обязательно молодые, то это не так. У нас два клуба. Один — «Нью-Скотто», там хосты все молоденькие, смазливые мальчишки. А в «Скотто» большой разброс в возрасте: от двадцати до шестидесяти. Чем шире возрастной выбор, тем клуб лучше. Клиентура ведь тоже разновозрастная.

Исияма потерял дар речи, настолько предложение показалось ему неожиданным — стать хостом в клубе! Лицо у Кадзуко было серьезным.

— Исияма-сан, вы ведь пользовались популярностью у женщин, не так ли? После того как вы ударились в бега, женщины не раз, наверное, вас выручали?

Исияма никак не отреагировал на эту реплику, но Кадзуко была права. Исияма во время своего путешествия впервые в жизни понял, что женщины очень добры к одиноким, неустроенным мужчинам. У них, похоже, было на них какое-то особое чутье. «У тебя какие-то проблемы? Можешь остановиться у меня», — неоднократно приходилось ему слышать от женщин. Одинокие женщины были особенно добры. Они покупали ему одежду со своих небольших доходов, а на прощание давали деньги на карманные расходы. Когда он занимался уборкой помещений, то неделю жил у своей коллеги — одинокой бабульки. Были и такие женщины, у которых сердечность и забота по отношению к нему перерастали в любовь. Встретились случайно, понравились друг другу, упали в объятия, назавтра расстались — такой опыт был для Исиямы в новинку. Многие отношения, о которых он даже и помыслить не мог, живя тихо-спокойно в Токио, были действительно душевными, случалось и такое, что, расставаясь вечером с женщиной, он ненавидел сам себя, ему хотелось напиться и закутаться в одеяло. Странный это был жизненный опыт. Кадзуко засмеялась, глядя на молчащего Исияму.

— Видите, я права. Я-то знаю. У вас, Исияма-сан, явно есть талант.

— Можно ли это назвать талантом?

— Это талант. Редкий талант. — Вид у Тоёкавы был самодовольный. Во всем поддакивающий своей жене, он выглядел не как мужчина, а как какая-то тетка.