Нежный киллер

Приоткрылась дверь из коридора, и в проеме показалась голова капитана.

– Все нормально! – сказал сидящий на полу Суханов, приподняв руку. – Мы разговариваем.

Голова капитана исчезла, и дверь захлопнулась. Суханов медленно поднялся с пола и посмотрел на себя в зеркало.

– Я хочу сам с ними посчитаться, – сказал он своему отражению.

– Пойми, подполковник, – вздохнул Григорьев, – мы с тобой в разных обоймах. В твоей обойме может оказаться пара бракованных патронов. А осечки допускать никак нельзя.

– Ты думаешь, что мои парни сливают информацию? – Суханов нехорошо посмотрел на Григорьева. – Я с ними вместе воевал!

– Вся система твоя давно уже перешла на коммерческие рельсы, – усмехнулся Григорьев. – И у меня времени не так много разъяснять тебе ситуацию.

– Скажи мне, что тебе известно? В моей честности, надеюсь, ты не сомневаешься? Может, помогу.

– Ты не обижайся, Суханов. Я все сделаю сам. Лучше прикинь, кто, кроме тебя, знал, где скрывается Мария? Поработай в этом направлении.

– Я уже думал об этом.

– И что надумал?

– В отделе знали, откуда ребят погибших брал. Начальник отдела.

– Так ты что, не своих парней поставил жену охранять?! – Возмущению Григорьева не было предела. – Я же ее предупреждал!..

– Маша просила, но мои все были загружены, – пробормотал Суханов. – Я решил, что… Я же с ним воевал…

– Я много с кем воевал! – в сердцах сплюнул Григорьев. – Ну, ты сглупил!.. Ты фактически ее сдал!

– Не напирай! – побагровел Суханов. – Пока у меня только подозрения. Все это еще доказать надо!

– Вот и доказывай! А я пойду делом заниматься. Скажи своим легавым, пусть пистолет вернут.

Григорьев повернулся, чтобы идти к выходу. Но его остановил окрик: «Погоди!» Олег медленно развернулся, намереваясь сказать еще пару красочных слов в адрес команды Суханова и его самого, но получил неожиданный сильный и точный удар в солнечное сплетение, от которого задохнулся и, ударившись затылком о керамическую плитку, сполз спиной по стене. Боль заполнила все клетки организма от головы до пальцев ног. Не в силах пошевелиться и вдохнуть воздуха, он только открывал рот, пытаясь материться на самого себя. Нельзя так расслабляться и пропускать удары!

– А теперь слушай меня, мразь, – четко выговаривая слова, над ним навис Суханов, – даю тебе три дня. Завтра первый. Через три дня объявляю на тебя охоту. Понял? Кивни головой!

Григорьев кивнул.

– Если не сдержишь своего слова, буду убивать тебя медленно и мучительно. За все, что ты сделал. Если сдержишь – доживешь до суда. Но лучше тебе самому раньше сдохнуть, чтобы мне не брать греха на душу перед Машей – царство ей небесное!

Сказав все это, Суханов быстрым шагом направился к выходу.

К Григорьеву возвращалась способность дышать. Глядя в удаляющуюся широкую спину милицейского подполковника, он хрипло простонал:

– Как дочь? Она знает?..

Суханов словно окаменел перед дверями. Потом, не оборачиваясь, произнес:

– Анжела с бабушками. Думает, что мама в отъезде. А ты даже не вспоминай о ней! Не то я не сдержу своего слова и пристрелю тебя прямо сейчас!

Хлопнула дверь, и Олег остался один. Зашел капитан и кинул в ноги сидящему на полу Григорьеву его пистолет.