Незнакомец в моих объятиях

– О, ради Бога, – мягко упрекнула ее Софи. – Если я набралась смелости предстать перед ним по прошествии тридцати лет, то ты наверняка сможешь.

* * *

Лара сменила дорожный туалет на простое муслиновое платье с узором из розовых цветов и бледно-зеленых листьев. Причесав волосы, она заколола их в тугой узел на затылке и еще раз посмотрелась в зеркало. Она казалась бледной и испуганной.., но боялась не столько Хантера, сколько самое себя.

Расправив плечи, молодая женщина молча поклялась, что не даст воли ни слезам, ни гневу, что бы ни произошло между ними. Любой ценой она должна сохранить достоинство.

Лара подошла к двери, по обеим сторонам которой стояли стражники, и попросила разрешения посетить заключенного. К ее несказанному облегчению, они отнеслись к ней с почтением и вежливо предложили позвать их в случае нужды. Сердце ее бешено заколотилось, кровь бросилась в лицо, когда она шагнула внутрь и увидела его.

Он стоял посередине комнаты без окон. Его волосы отсвечивали тем же темным золотом, что и массивные позолоченные рамы картин. Стены были обтянуты плотным оливковым шелком с золотистым орнаментом; карнизы и потолок украшал светло-серый лепной узор. Раздвижные стеклянные двери разделяли приемную и спальню. В этом элегантном окружении он казался удивительно на месте – настоящий английский джентльмен. Никто бы не догадался, кто он на самом деле и откуда явился. Воистину хамелеон.

– Как поживаешь? – спросил он, устремив па нее пристальный взгляд.

Вопрос вызвал у нее вспышку гнева. Как он смеет изображать заботу о ней после того, что сделал? Но какая-то часть ее существ;) откликнулась на его слова. Ей захотелось подойти к нему, почувствовать его руки, склонить голову на его твердое плечо.

– Не слишком хорошо, – призналась Лара. Им по-прежнему было легко друг с другом: связывающая их близость не исчезла. Внезапно Лара ощутила необыкновенную радость оттого, что находится с ним рядом. И что еще хуже – ее наполнило чувство завершенности и покоя, невозможное ни с кем другим.

– Как ты узнала? – резко спросил он.

– Я разговаривала с капитаном Тайлером.

Он слегка кивнул, не проявив ни малейших признаков удивления или досады. Лара вдруг поняла, что он всегда знал: рано или поздно все откроется. Зачем в таком случае он пошел на эту ложь? Стоило ли рисковать собственной жизнью ради того, чтобы несколько месяцев побыть на месте Хоуксворта?

– Прошу тебя, – словно во сне услышала она свой голос, – помоги мне понять, почему ты так поступил со мной.

Некоторое время он молчал, сосредоточенно глядя на нее, словно решал математическую задачу. Затем слегка отвернулся, и ее взору твердый профиль и опущенные густые ресницы.

– Люди, которые вырастили меня… – Он не называл их родителями. В лучшем случае можно было сказать, что они заботились о нем, хотя делали это чертовски небрежно. – Они не считали нужным скрывать, кто я есть на самом деле. Я рос с мыслями об отце, который отрекся от меня, и о единокровном брате, который скорее всего даже не подозревал о моем существовании. Когда до меня дошли слухи, что Хоуксворт приехал в Индию и снял дом в Калькутте, мне захотелось больше узнать о нем. В течение некоторого времени я наблюдал за ним издали. Затем, как-то вечером, я проник к нему в дом в его отсутствие.

– Ты просмотрел его вещи, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Лара, опустившись на небольшую кушетку с закругленными углами. Ноги внезапно ослабли, отказываясь ей служить.

Он остался стоять на другом конце комнаты.

– Да.

– И нашел мою миниатюру?

– Да. И письма, которые ты посылала ему.

– Мои письма? – Лара попыталась вспомнить, о чем писала Хантеру. В большинстве случаев она описывала свои ежедневные занятия, визиты в деревню, семейные новости и рассказывала о бывших друзьях и знакомых. И ни слова о любви или тоске, ничего о своих мыслях и чувствах. – Не понимаю, почему Хантер их сохранил. В них не было ничего особенного.

– Они были прелестны, – мягко возразил он. – Я нашел их в ящике. Он держал их вместе со своими дневниками.

– Хантер никогда не вел дневников, – холодно сказала Лара.

– Вел, – последовал спокойный ответ. – По датам и нумерации я понял, что должны быть и другие дневники. Вскоре после приезда я нашел их и уничтожил, предварительно ознакомившись с их содержанием.

Лара тряхнула головой в полном замешательстве от неожиданных откровений, касавшихся ее мужа.

– Что же Хантер записывал в своих дневниках?

– Он заносил туда факты, казавшиеся ему важными секретами, политические интриги, скандалы в обществе… Словом, всякую чепуху по большей части.

– Он упоминал обо мне? – после некоторого колебания спросила Лара. – Что он… – Она умолкла, поняв по его лицу, что Хантер был не слишком высокого мнения о ней.

– Достаточно, чтобы понять, что ваш брак не был удачным.

– Я надоела ему, – сказала Лара. Услышав в ее голосе оправдательные нотки, он пристально посмотрел на нее:

– Хантер предпочитал леди Карлайсл. Но женился на тебе, потому что ты была достаточно молода, чтобы родить ему детей. И она оказалась бесплодной.