Незримое Господство. Том 1

Вот только воспоминания Адама сохранили совсем другие виды этих святынь Системы. Не менее огромных, однако кардинально отличающихся внешне. То с чем сталкивался внук ныне уже покойного Энея, имело значительно менее выраженную внешнюю мощь. Врата Храма обычно напоминали классические обелиски без фундамента, что зависали над землей в паре десятков или сотен метров. Их поверхность зачастую выражала слабую магическую активность. Оставаясь гладким камнем, темная поверхность которого отражала космические бездны звезд. Само собой — сугубо креонной природы.

Кроме того, подсказала память, ни один из обелисков не обладал столь выраженной «проходимостью», как наблюдаемый. Даже самое крупное воплощение врат — Дженнекапыс, что повидал юный Адам возле старого Стамбула, могло похвастаться лишь одной крупной аркой прохода. Да, широкой настолько что пропускала четыре ряда БТР на дистанции в два с половиной метра. Стреловидной и острой, высотой в двадцать три метра. В чреве ее бурлила креонная дымка портальной магии, похожая на водную гладь озера, отражающую фейерверки.

Однако нигде и никогда прежде не упоминалось о вратах, поверхность которых была схожа со знаменитыми сырами в дырочку, как бы глупо это не звучало. Ведь небеса выпускали обелиск, что вызывал у нынешнего Адама ассоциацию лишь с изрешеченной пулями стеной. Пускай шрамы на камне и складывались в причудливые рисунки, по которыми блуждали совершенно безумные обьемы креона.

Более того, он четко ощущал опасность, последующую в случае его провала. Будто ребенок, тащил клетку с голодным тигром, где были чересчур большие зазоры между ржавыми и кривыми прутьями. Одно неверное движение и тигр не только загрызет дитя, но и развалит свое узилище, выходя на охоту.

Вероятно, поэтому в голове мелькнул образ со старинных голографических схем, изображающих неземную архитектуру. Ту, которой Терра еще никогда не встречала прежде. Пускай только начертательно, но там было упоминание об одном из самых редких явлений Содружества.

Обелиски категории Абаддон. Пожиратели миров.

Разрывы, открывающие одновременно тысячи врат в самые разные уголки Храма Бытия и мироздания. Жуткие средоточия хаотических потоков креона, что всегда оборачивались катастрофами континентальных масшатабов. И практически никогда не оставляют за собой свидетелей, а все улики потом жестко засекречиваются.

Холод сковал Адама на уровне желудка.

Это плохо.

Голову сдавливали тиски чудовищного давления проводимой энергии. Отчего мембраны Ядра снова рисковали обратиться чем-то похожим на график кардиограммы.

Наконец матрица прогнозирования полноценно оформилась, предвещая близость угрозы. Багровые тени сгустились вокруг его фигуры, готовые к действию, но так и не давая точного ответа что именно произойдет. Опасность обозначалась повсюду сплошным красным свечением угрозы.

Удар выбил из него дух, сдавил чудовищными клешнями, принося удушье.

Пускай Адам и наполнил заряды обороны до края, — все равно оказался не готов. Экраны сотрясло вибрацией и помехами растворяющихся полей креона. Птица, что заменила оболочку, тут же пропала, несмотря на огромный переизбыток подаваемой энергии.

Где-то на грани сознания, будто в каком-то дурацком сне, он услышал нечто напоминающее низкий гул диссонирующей мелодии. Последовательность диковинных нот то ли ветра, то ли бури вокруг, то ли самой магии.

Он даже удивиться не успел, когда ощутил опустошающую изоляцию. Словно его замуровали в стену, залили бетоном заживо. Как один из экспонатов древних людей, найденных закованными в ледяные глыбы.

Его отрезало от мира, поместив в подобие пространственного разрыва. Вокруг образовалась область, напоминающая негатив проявляемой пленки. Цвета исказило, а он с ужасом осознал что теряет контроль над процессом призыва.

Сердце сбилось с ритма, понимая пугающие последствия.

И без того ускоренный мир замер окончательно, будто время остановили. Даже потоки креона, что двигались быстрее атомов и света, с трудом продирались сквозь реальность, словно оказавшись в плотном мазуте.

— Не рыпайся! — послышался негромкий голос женщины, исходящий отовсюду. — Песнь Фей не терпит сопротивления. Оно только приближает конец. Ты уже мертв. Просто пока не знаешь об этом.

Адам завороженно смотрел как багровая поволока его хватки ослабевает, отпуская тиски вокруг обелиска. Замедленное время не позволяло различить детали, зато острое ощущение стихии любезно преподнесло вероятности дальнейшего сценария развития событий.

В недрах Абаддона, словно первый рык заведенного мотора, зарождался хор мириад голосов. Тех самых тигров, выпущенных на охоту из-за утери контроля Адамом.

— Ты породишь катаклизм, — прошептал он. — Если я не закончу, — вампиры будут лишь малой долей погибших в грядущем побоище. Вся Терра утонет в крови.

Говорил с трудом, поскольку приходилось пробиваться сквозь давление чужой магии. Пожалуй, разговор был единственной доступной сейчас вольностью. И это не столько пугало, сколько провоцировало глубокую внутреннюю ярость. Такую знакомую и такую бессильную на данный момент.

Безнадега.