Ни богов, ни королей

— Знаете, сир Гримуальд, в детстве в Одерхолде у отца был старый слуга по имени Вильсон. — король отпил из наполненного ранее кубка. — Седой, как лунь, и, представьте себе, совершенно глухой. Спросите, зачем отец держал его? Ответ прост — он не распускал слухов. О, старый лорд Эдвин Одеринг люто ненавидел сплетни и болтовню среди прислуги. Любимым его выражением извечно было «Слухи — кривое зеркало правды». В чём-то, надо сказать, он был прав. Так вот. Раз за ужином отец жестами велел Вильсону сесть с нами за одним столом. Видимо, решил уважить старика за годы службы. Вильсон сел напротив меня, а я не мог отвести взгляда от его лица, испещрённого морщинами. О боги, мне тогда казалось, что ему лет триста, не меньше! И в тот самый момент, когда в очередной раз меняли блюда, одна из служанок уронила поднос с кубками. Звона и грохота было на весь большой зал, мы с сестрой вздрогнули, маленькая Мерайя заплакала от испуга, отец принялся бранить служанку за неуклюжесть, но… На лице Вильсона не дрогнул ни один мускул. В тот момент он как раз зачерпнул ложку супа и донёс её до рта, не пролив ни капли. Он обратил внимание на случившееся лишь, когда заметил замаячившую за нашими спинами прислугу.

Король осушил кубок и продолжил.

— Я давно подозревал, что вы, сир Гримуальд, вовсе не так глухи, как считается. Но никак не мог проверить свою догадку. И вот сейчас я вспомнил тот случай. Когда я ударил об стол подносом, вас выдало лицо. Не спорю, вы искусно научились притворяться глухим, но есть вещи в нашем теле, над которыми мы не властны. В вашем случае это были судорожно моргнувшие от неожиданности веки. — король обратился к страже. — Уведите его в темницу, и скажите Уоллесу, что у него есть работа. Пусть он выведает, кому сир Гримуальд отправлял весточки под самым носом у короля.

Когда рыцаря увели, король вновь обратился к наёмнику.

— Вот видишь, Таринор, что я имею в виду, говоря о внутренних врагах? Наша страна совсем недавно сбросила имперское владычество, едва ли успела оправиться от большой гражданской войны, а уже находятся те, кто осмеливается строить козни прямо здесь, в Чёрном замке. Сир Гримуальд служил мне давно и его верность не вызывала сомнений… До последнего времени, когда его стали замечать за занятиями, не свойственными ему ранее. Например, за частой отправкой писем. И никто не мог спросить у него об этом, ведь сир Гримуальд известен как «глухой рыцарь», и лишь я мог общаться с ним. К счастью, наблюдательность меня не подвела, и теперь этого лжеца ждёт справедливое наказание.

— Вы собираетесь казнить его?

— Сразу же, как пыточных дел мастер Уоллес выяснит, куда летели письма. Ты должен помнить Уоллеса, Таринор, ты был с ним знаком.

— Погодите… — наёмник напряг память. — Мясник Уоллес? Полевой врач?

— Да, тот самый, что штопал тебе руку. — улыбнулся король. — И которого солдаты совершенно незаслуженно прозвали мясником, хотя он спас немало жизней.

— Его прозвали так не за то, что он спасал жизни, а за то, что он резал трупы на досуге.

— Ну, друг мой… — король присёл и наполнил кубок. — Музыкант, чтобы лучше играть, упражняется на лютне. Повар — готовит раз за разом, невзирая на неудачный результат. А что же делать военному врачу? Кто-то назовёт это надругательством над мёртвыми. Я же скажу, что это помогло спасти многих живых. Он даже написал прекрасную, как говорят, работу по, как это называется… да, по анатомии. Ныне я использую его умение несколько в ином ключе, но это лишь позволяет ему не терять навыка. Но всё же любопытно, что человек, сведущий в избавлении от боли, способен столь искусно её причинять…

— Избавьте меня от подробностей, Ваше Величество. — поморщился Таринор. — Стало быть, вы не намерены прислушаться к моим словам?

— Первым делом я отправлю войска в Дракенталь. — невозмутимо ответил король. — А дальше — посмотрим, что можно сделать.

— И ещё. — добавил наёмник. — Я прошу места для моих спутников, двоих братьев-северян, что провели меня обратно в Энгату. Уверен, они смогут послужить короне.

— Как же они послужат? — усмехнулся король. — Если мне вдруг понадобится разграбить деревню, я справлюсь и сам. Впрочем, они помогли тебе, и будет несправедливо, если их просто схватят и казнят. Хорошо, они могут войти в город. Вечером я отправлю за ними людей, а ты покажешь путь.

Когда наёмник, поклонившись, собирался покидать короля, тот окликнул его у самой двери.

— Пойми меня правильно, Таринор. Если после нашего разговора тебя заметят вблизи почтовой башни, тебя немедленно арестуют. Ты видел, что бывает с моими врагами, постарайся не стать одним из них.

— Пока я буду ожидать вашего решения, вы позволите мне коротать ночи где-нибудь в замке?

— Чёрный замок не ночлежка! — резко ответил король, после чего, смягчившись, добавил. — Но ты сослужил мне службу. Ступай к своим друзьям в караульную. Скажи любому в замке, что я велел проводить тебя, и тебя отведут.