Ни богов, ни королей

Вышибала снова нахмурился, но спорить не стал, лишь испустил тяжёлый вздох. Оставшись один, Гаэлон вспомнил, что всё время, сколько себя помнил, ему приходилось скрывать своё происхождение и носить маску грубого вышибалы. Будто бы одного его телосложения было недостаточно, чтобы его не сочли эльфом. Но к чему это, если иностранцам было наплевать, а гости из числа его сородичей безошибочно определяли в нём эльфа. Говорили, будто видят в его глазах нечто, чего не скрыть от внимательного взгляда. Раньше он всегда относился к этим словам, как к пустой болтовне, но теперь задумался. А не сросся ли он с этой маской громилы-вышибалы? Да, можно переждать здесь, пока волнения не утихнут. В самом ли деле он хочет провести всю жизнь здесь, надеясь, что эльфы не прогневают дракентальцев вновь? На его памяти подобные погромы случились впервые, хотя старый стеклодув Нельгевир рассказывал, что такое здесь порой случалось во времена его детства, ещё до завоевания Энгаты Ригенской империей. В те года разъярённые горожане тоже за что-то взъелись на остроухий народ. Тогда, говорил Нельгевир, и убили его отца. Мать же умоляла не трогать сына, так что ублюдки надругались над ней, а после избили. Сейчас Гаэлон крепко задумался, смог бы он после такого жить среди людей, как старый стеклодув все эти годы? Улыбаться и смотреть в глаза тем, кто, чуть что, готов поднять тебя на вилы. Сам вышибала был сиротой-подкидышем, даже не знавшим своих родителей. И теперь ему в голову пришла страшная мысль, как могли погибнуть его мать и отец…

Виффорд вернулся удивительно скоро и вид у него был испуганный.

— Так быстро? — вскинул брови эльф. — Неужто ей кухня по нраву не пришлась?

— Да как тебе сказать… — юноша пытался подобрать слова. — Странная такая, замотана в тряпки, лица не видно. Она только спросить зашла.

— О чём же? — насторожился вышибала.

— О тёмном эльфе. — негромко проговорил Виффорд. — Хотела узнать, не видели ли мы в округе тёмного эльфа.

— Да откуда ж им здесь взяться. — поёжился Гаэлон. Он вспомнил, как ткачиха Лаурвен показывала несмываемое чёрное клеймо на запястье, рассказывая, как провела несколько лет в рабстве у подземного народа и о том, как её там мучили. Спастись ей удалось лишь чудом, но эльфийка никогда не рассказывала, как ей это удалось.

— Вот и я ей так сказал. — слабо улыбнулся парень. — И ещё спросил, с чего это ей вздумалось спрашивать здесь. А она мне ответила… — он сглотнул. — ответила, что говорят, у нас эльф вышибалой работает. Вот она и подумала…

Гаэлон положил ладонь на лицо и тяжело вздохнул. В горле застыл ком.

— Знаешь, что это означает? — спросил он осипшим голосом, глядя на друга сквозь пальцы. — Когда она нагрянут сюда — вопрос времени. Раз даже случайная прохожая узнаёт обо мне из слухов, то наверняка каждая собака знает об эльфе Гаэлоне, вышибале из «Слезливого дракона».

— Давай убежим! — вдруг выпалил Виффорд и, глядя на удивлённое лицо эльфа, добавил. — Да хоть… да хоть завтра!

— Куда? — простонал Гаэлон.

— Куда угодно! Построим дом, хозяйство заведём… Вдвоём не пропадём и нас не найдут! Завтра днём тихо соберём вещи, а ночью убежим.

— Ага… — рассеянно проговорил эльф.

Весь оставшийся вечер Виффорд с жаром говорил, как славно они будут жить вдали от этого проклятого города, а Гаэлон рассеянно слушал его, погружённый в собственные мысли. Убежать? Выстроить дом и вести хозяйство? Нет… парень тощий, как щепка. Гаэлон слыхал, как тяжело приходится крестьянам. Виффорд и месяца не протянет, да и по лицу видно, что он сам не в восторге от собственной идеи. Ради друга готов на всё, но стоит ли оно того? Парень сам не понимает, на что хочет пойти. Или понимает?

Ночью, когда все легли спать, эльф всё ещё не мог сомкнуть глаз. Он понимал, что ни здесь, ни за городом, ни где бы то ни было ещё они не защищены от людской злобы и от толпы, готовой разорвать их на части. А если начнётся война с эльфами? Тогда люди всей Энгаты наверняка озвереют и найдут их, где бы они не скрылись. Прятаться всю жизнь? Нет, он этого не хочет. И ещё больше он не хочется подобной судьбы для Виффорда. Парню не больше шестнадцати, ещё вся жизнь впереди. Пусть живёт. А для него, Гаэлона, места в этом мире нет.

С этими мыслями он поднялся с лежанки, оделся и вышел на улицу. Эльф завязал свои угольно-чёрные волосы в хвост, обнажив заострённые эльфийские уши, и направился в самый злачный район города с единственной мыслью: отомстить за старого стеклодува Нельгевира, за его родителей, за всех эльфов, которых когда-то коснулись погромы в этом проклятом городе.

Глава 1