Читаем Ни дня без мысли полностью

Ни дня без мысли

Между прочим, во Франции, Англии или США, если строят музей, школу или культурный центр, обязательно на красивой табличке указывают, кто бесплатно создал проект, кто оплатил кирпичи, кто смастерил беседку в парке, кто пожертвовал пару кресел и столик в гостиной. Не Бог весть, какая, но все же честь и память. И внуки когда—нибудь будут гордиться дедушкой, который подарил местной школе навес над крыльцом.

Кстати, как именуются крупнейшие в мире благотворительные фонды? Фонд при Торговой палате, при Бирже, при Банке? Да нет – фонд Карнеги, фонд Рокфеллера, фонд Форда, фонд Макартура, фонд Сороса. И новым благотворителям есть, с кого брать пример, в чью когорту вливаться.

Может, и нам перенять зарубежный опыт? И творить благо не именем контор, которые завтра все равно упразднят или реорганизуют, а именем реальных людей? И славить не чиновников, а тех, кто на деле заслужил славу? Тогда, наверное, будет больше желающих помогать старым и малым, больным и многодетным, сиротам и беженцам – короче, всем, кто в помощи нуждается.

ЗВЕЗДНАЯ ПЫЛЬ

Мальчик девятнадцати лет дает интервью одному из наших телевизионных каналов. Не солирует – рядом еще несколько физиономий, мальчику достается от силы минуты полторы. Фамилию не помню, да фамилии и нет: где—то что—то поет с тремя ровесниками. Но текст примечателен. Мальчик жалуется на жизнь, уж больно тяжело тащить бремя славы. «Теперь, когда я стал звездой», говорит мальчик. А дальше все, как у больших: гастроли утомляют, но надо, учиться дальше хорошо бы, но некогда, одолевают поклонницы – и т. д. Как не посочувствовать человеку? Кобзона слава не утомляет, Хворостовского не утомляет, а нашего мальчика так измучила, что сил нет. Кстати, откуда он на эстраде? А – из «Фабрики звезд». Продукт проекта.

Еще передача. На сей раз себя называет звездой парикмахер. То есть, извините – стилист. В чем различие, точно не знаю, видимо, стрижет не просто, а стильно. Любая профессия в умелых руках становится искусством – возможно, у нашего героя руки как раз такие. Честь ему и слава. Но почему – звезда, он разве поет? Поет. Уже запел. Почему бы и нет? Клиенты поют, вот и он за компанию.

Надо давать дорогу молодым. Обязательно надо! Должен же кто—то сменить Пугачеву и Леонтьева. И сама по себе работа с начинающими эстрадниками вызывает уважение. Но… Конечно, «фабрикой звезд» один из проектов ТВ был назван иронически, в передачах ребят называли полуфабрикатами. Но когда этот субпродукт кое—как сдал выпускные экзамены, у многих юных симпатяг напрочь отказало чувство юмора. Звезды и не менее того!

Я понимаю: шоу—бизнес сперва бизнес, а уж потом шоу. Спонсоры должны заработать, все равно на чем. Есть талант – на таланте. Не обнаружен? Тоже не беда: вполне можно заработать на юных фигурках, на косноязычии, даже на глупости. Разве не забавно смотреть, как, скандаля и толкаясь локтями, бедные честолюбцы из последних сил рвутся к славе?

Но ведь эти ребята, одаренные и не очень, умные и не очень, перспективные и не очень – все же люди. И у каждого – судьба. Что с ними дальше—то будет? Выпусков этой самой «фабрики» было то ли пять, то ли десять – куда же все они делись?

Помню, несколько лет назад на эстраде неумело дергался совсем маленький мальчик, лет, наверное, четырнадцати, под псевдонимом «мистер Малой». Продюсера как—то спросили, что будет, когда Малой подрастет. Тот оптимистично ответил, что ничего не случится, проект будет жить, просто заменят мальчика. Что—то там не сложилось: то ли продюсер прогорел, то ли новые мальчики оказались поумней и не захотели работать тапочками, которые выбрасывают, едва сносятся. Но идея заработать на подростковом тщеславии не сносится, думаю, никогда.

Одаренных детей в России, слава Богу, рождается много. Одаренных подростков тоже хватает. Но потом начинается жестокий отбор. Сколько «обещавших» покончило с собой, спилось, умерло от передоза! А выполнившие обещание никогда не называли себя звездами. Ни Утесов, ни Уланова, ни Ойстрах, ни Райкин, ни Шульженко, ни Леонов, ни Ефремов, ни Ульянов, ни Растропович. Все их силы уходили на работу, плести себе лавровые венки было просто некогда…

Астрономы ярким ночным светилам дают собственные имена: Вега, Альтаир, Полярная. А вокруг, как рассыпанная мука, безликость и безымянность – звездная пыль. С этой скромной стадии начинают все молодые. Чьи—то фамилии со временем становятся именами. А многие, увы, по прошествии лет теряют даже мучную «звездность» – остается только пыль. Но тысячи, сотни тысяч детишек, прикованные к лукавому глазу телека, об этом не думают. И мечта о такой легкой, такой денежной славе сладко затягивает их в беспощадную воронку телевизионной мясорубки.