Няня Боссов Братвы (ЛП)

— Послушай, Эмма, если ты не хочешь этого делать, ты не обязана, — предлагает Александр, и в этом вопросе есть мягкость, которую я не замечала раньше.

Но я качаю головой, скорее для того, чтобы подтвердить свою решимость, чем для того, чтобы отмахнуться от его заботы.

— Я должна, — утверждаю я, и слова мои тверды. — Я должна это сделать, чтобы доказать невиновность моей сестры.

Его кивок почти незаметен.

— Если что-то случится, мы будем слушать, хорошо? Мы сразу же вмешаемся. Ты будешь в безопасности, — заверяет он меня.

И я хочу ему верить, правда хочу. Потому что сейчас его обещание — единственное, за что я могу ухватиться.

Я колеблюсь долю секунды, осознавая реальность ситуации. Близость, опасность… всего этого слишком много и в то же время недостаточно.

— Я не знаю, как все это работает, — признаюсь я, и мой голос выдает дрожь, которую я чувствую внутри.

Александр ободряюще кивает.

— Я тебе покажу, — говорит он деловым тоном, пытаясь развеять напряжение. — Подними рубашку.

Я подчиняюсь, поднимаю подол рубашки, обнажая живот. Он достает небольшую сумку, лежащую на полу рядом с ним. Его руки профессионально проводят проволокой по моей коже, прохладно и точно.

Когда Александр прикрепляет провод к моей коже, я чувствую себя уязвимой. Я никогда не думала, что мне придется это делать, не говоря уже о том, что мне будет комфортно. Но ради Алины я сделаю все, что потребуется.

— Так, все готово, — говорит Александр, проверяя связь. — Только не забывай постоянно держать при себе приемник.

Я киваю, забирая у него маленькое устройство и убирая его в карман.

Его губы слегка прижимаются к моей щеке — мимолетное прикосновение, оставляющее след тепла.

— Удачи, — пробормотал Александр, этот простой жест удивительно контрастирует с его обычным стоицизмом.

Я прикасаюсь к тому месту, где только что были его губы, и от этой близости по позвоночнику пробегает дрожь. Это молчаливое признание опасности, в которую я вступаю, и напоминание о том, что все, кто в этом участвует, поставлены на карту.

— Спасибо, — удается сказать мне, набираясь храбрости улыбнуться. — Она мне понадобится.

Я выхожу на улицу. Они уже вызвали для меня такси. Я оглядываюсь на особняк и вижу Николая на балконе. Я улыбаюсь ему. Он улыбается и машет мне в ответ.

Я сажусь в такси, и город расплывается мимо меня, пока мы едем в сторону салона красоты Мэдден. Знакомые улицы ничуть не облегчают тревогу в моем животе. Когда машина останавливается, я делаю глубокий вдох, готовясь к тому, что должно произойти.

— Моя сестра невиновна, — повторяю я в голове миллион раз.

Когда я вхожу в салон, воздух наполняется ароматом средств для волос и лака для ногтей. В салоне многолюдно, он гудит от болтовни клиентов и стилистов, как и всегда.

Я поднимаюсь наверх, где административные помещения находятся в стороне от оживленного салона. Мне кажется, что у меня вот-вот случится сердечный приступ. На втором этаже тише, деловая суета приглушена толстым ковром под моими ногами.

В едва уловимой тишине салона я настраиваю маленький наушник, спрятанный под волосами, и слабые помехи напоминают мне, что Александр и остальные прислушиваются к каждому слову.

Вот она, Кейт, ее темные волосы ниспадают прямо на спину. Она поворачивается, и ее лицо озаряется, когда она видит меня.

— Эмма! — Восклицает она, и через мгновение я оказываюсь в ее объятиях. Прошло слишком много времени с тех пор, как я ощущала комфорт от объятий сестры. На мгновение я позволяю себе забыть, почему я здесь, забыть о проводе, спрятанном под одеждой, забыть о прислушивающихся ушах мужчин, которые стали неотъемлемой частью моей жизни.

Я крепко обнимаю ее в ответ, часть меня не хочет отпускать, боясь того, что может произойти, когда я это сделаю.

Кейт, держащая меня за руки, обеспокоена, ее брови сведены вместе.

— Эмма, ты вспотела. Что случилось?

Я стараюсь, чтобы мой голос был ровным.

— Ничего, правда. Думаю, я простудилась или что-то в этом роде.

Я солгала. Я солгала своей сестре.

Ее лицо смягчается от сочувствия.

— О, милая.

Она подает сигнал своей ассистентке, женщине с эффективным характером, и бодро инструктирует ее.

— Принеси нам, пожалуйста, горячего чая. На троих.

Я растерянно моргаю.

— На троих?

Кейт кивает, выражение ее лица становится ярче.

— Да, помнишь? Приедет моя мачеха Мария. Она тоже хотела тебя увидеть.

Точно, Мария. Я заставляю себя улыбнуться.

— Конечно, мне не терпится ее увидеть.

Когда помощница кивает и уходит готовить чай, у меня в животе образуется яма, не только от нервов, но и от осознания того, что простой семейный визит, о котором я когда-то мечтала, теперь похож на прогулку по минному полю.

— Ну, как дела с твоей новой работой? — Спрашивает она.

— Все хорошо, — удается сказать мне, чувствуя, как учащается пульс. Я чувствую присутствие Александра в своем ухе, молчаливого ангела-хранителя.

Голос Александра доносится через наушник, спокойный и размеренный:

— Просто придерживайся общих слов. У тебя все хорошо.

Кейт наклоняется вперед, на ее изящных чертах проступает озабоченность.