Няню вызывали?

— Дети ваша все, Евгения Александровна, — пояснил Василей, я же зависла, рассматривая его. Как только такого видного мужчину в няни занесло? Выправка, тело (я такие мышцы только в журналах видела), взгляд… Ну не похож он на няню, он военный… Но по бумагам, нет ничего не понимаю… Я просто устала и хочу спать… Это самое разумное…

— Да, дети, — тряхнув головой отгоняя наступающую дремоту согласилась я и залпом допила чай. — Но их кормить надо, да и в наше время деньги решают все, я просто не могу быть слабой…

Я встала и пошатнулась, понимая, что усталость берет свое. Надо как можно быстрее дойти до кровати. Если я усну на коврике это не поймут ни дети, ни этот нянь. Можно, конечно, попросить его донести… Сказать, что мне плохо или же… Ну вот о чем я думаю? Но шальная мысль уже заняла голову и заставила внимательно осмотреть руки моего работника… А ведь этот не уронит… ни Олег, ни бывший — меня поднять не могут, этот же внушал доверие…

— Да-да, русские бабы и коня на скаку и в горящую избу, проходили знаем… — пробормотал мой нянь, качая головой, на мое желание быть сильной.

— А вы против? — я усмехнулась и готова была вступить в долгие споры, что обычно заводил бывший муж на тему работы и денег. Неужели и тут попала на такого?

— Отчего же, — Василий улыбнулся, убирая со стола пирожки. — Какое время такие и герои, но мне все же стыдно…

— Почему? — я, взяла свою чашки и намеревалась унести ее в раковину. Но ноги в капроновых колготках заскользили и я, чтобы позорно не упасть на задницу, замахала руками, выпуская посуду. Звон разбитой чашки и я в тех самых руках, о которых мечтала две минуты назад, носом уткнувшись в мужскую грудь.

— Потому, что ведь так и не понятно кто из нас больший дурак, вы, что это сделали, либо мы, что позволили… — почти шепотом пояснил няня. — Вы уже засыпаете, давайте я провожу вас до комнаты и ложитесь спать…

— А поговорить? — я подняла взгляд на своего спасителя, все еще помня об обещанном разговоре. Мне не хотелось прерывать это полуночное общение. Должны же мы познакомиться, в конце концов…

— Когда проспитесь, — пояснил Василий, отпуская меня, но проверяя, твердо ли я стаю на ногах.

— Но вы… — я хотела возразить, но опять поймала строгий взгляд и замолчала.

— Спать, — велели мне, и я послушно кивнула. И почему у меня такое странное чувство, что в этот раз я обзавелась няней не только детям, но и себе…

— Интересно, а если я попрошу колыбельную, он споет?… — пробормотала я, уже через десять минут забираясь под одеяло и находясь на грани сна.

— А я люблю военных, красивых, здоровенных… — хохотнула я, внезапно вспомнилась старая песенка прежде, чем сознание провалилось в темноту без сновидений.

9

Василий

— Василий? — окрикнули меня, заставляя отвлечься от сковородки, на которой жарился очередной блин, и прерывая полудрему усталого мозга.

После ночного разговора сон ко мне так и не пришел. Что тому было причиной? Роман, который вопреки всему оказался интересен, или же женщина, что я спас от падения… Не знаю я и не хочу знать. Я и вовсе старался не думать об этом. К тому же не первая ночь без сна на моем веку. А за последний год и подавно. И искать в этом что-то необычное глупо.

Вот только сейчас, вновь увидев хозяйку квартиры, я понял, что Эдмон Дантес и его судьба, вовсе не является причиной моих злоключений…

— О, господи, как вкусно пахнет! — причина моей бессонницы стояла в дверях кухни и куталась в спортивную кофту. Я невольно перевел взгляд на ноги в коротеньких шортиках и сглотнул. Изящные ножки просто притягивали взгляд, а воспоминание о ночном разговоре и маленькой неловкости заставляли думать не о том. Вот вам и приплыли… Она мне нравилась, и я был в ней заинтересован… Меня это совсем не радовало…

Ну и когда вот я последний раз такое испытывал к женщине? Нет, конечно, после развода у меня были подружки — девчонки из байкерского бара, где я иногда проводил время с приятелями. Несерьезно, скорее просто снять напряжение и хорошо провести время, да и они не требовали большего. Так цветы, конфеты и мелочи иногда, не то что им это было надо, просто приятно. Энар, настоящее имя она мне так и не сказала, одна из крайних* моих любовниц, на мой подарок в виде коробки конфет просто засмеялась, обозвала «последним романтиком» и велела не тратить времени на ерунду, ибо она ждет не подарков и заводила меня не для того.

Вот так и убивают желание строить всякие отношения. Сейчас же, я чувствовал себя мальчишкой, который в первый раз увидел полураздетую женщину — интерес и восхищение, и что-то еще, что мне сложно описать словами, но это больше чем простая эротическая фантазия…

— Я думала, что все проспала и это Дарья колдует над обедом. А вы и блины готовить умеете? — с искренним любопытством поинтересовалась хозяйка, подходя ближе, заспанная, лохматая снова вызывая желание защищать. Я же вспомнил про блин, что уже хорошо прожарился и грозился сгореть.

— Мама еще в детстве научила, — пояснил, обжигая пальцы о горячее творение из теста, блином это уже назвать сложно, скорее тонкий сухарь… — Но до нее мне еще далеко.