Нянька для мерзавца

– А чего тут сделаешь? – философски изрекла подруга, громко прихлебывая из кружки горячий чай и косясь на диван, на котором спала Козюлька. Видимо, общение с сумасшедшей тетькой Валькой на нее подействовало благотворно. Обычно, чтобы уложить девочку, требуется масса уловок. – Надо спасать мужика. Черт с ними с островами. Думаю, тебе надо прямо все ему рассказать, а он сам решит как быть. Не убьет же тебя твой босс, тем более что ты и не сделала ничего плохого. А то, что собиралась шпионить, так раскаяние – половина наказания.

– Точно, – кивнула я. Козюлька пошевелилась и причмокнула во сне губками. – Надо же, Елкина, и когда ты только поумнеть успела?

* * *

Я затащила спящую Козюльку домой только спустя час. В холле нас ждала довольная Надюшка, и у меня не хватило лихости отругать поганку. Зачем же портить девочке настроение?

– Концерт был супер! Аллочка, ты чудо, спасибо! – выкрикнула розоволосая девочка и обняла меня, от чего мое сердце подпрыгнуло и сделало кувырок.

– Да, вот только ты меня подставила, – хмыкнула я, – и не кричи, сестру разбудишь.

В общем, пока я разобралась с детьми, уложила их в кровати, раздуваясь от гордости и чувства собственной значимости, и подошла наконец к двери мерзавца, я была уже точно уверена в правильности своего решения. Нельзя, чтобы какой-то там хмырь обвел вокруг пальца Зотова и оставил моих девочек с носом. Собравшись с духом, я постучала, но из-за дверью стояла полнейшая тишина. Я постучала еще раз и, не дождавшись ответа, толкнула створку и шагнула в темную комнату.

Постель была заправлена, и вообще в комнате царил идеальный, какой-то солдатский порядок. Видно, что живет здесь педант до мозга костей.

– Эй, – позвала я, но ответом мне послужила лишь тишина.

Я прошлась по спящему дому, еще раз заглянула к воспитанницам, убедилась, что они сладко сопят в свои мягкие подушки, и спустилась в темный холл. Усевшись на диван, поерзала, пытаясь пристроиться поудобнее, и достала телефон.

«Права, конечно, Елкина. Из двух зол нужно выбирать меньшее, – думала я, слушая долгие гудки. – Хотя предложение заманчивое и по деньгам, и вообще. Тоько вот не могу я продать за тридцать серебряников волнующего мой разум мерзавца».

– Алло, – затараторила я, когда наконец-то в телефоне что-то щелкнуло – явный признак того, что мне все таки ответили, – Алексей Михайлович. . .

– Он спит, – прогнусел из трубки противный женский голосок. Ну конечно, где ж ему еще быть! – Что-нибудь предать, Фекла Ромуальдовна, или как там тебя?

– Позови мне Зотова, – чувствя, как в горле встал противный ком, с трудом выдохнула я.

– Не могу, дорогуша. Слишком уж он утомился. Ты же понимаешь, от чего устал твой начальник? Хотя кого я спрашиваю? У тебя же, душа моя Алла, мозги, как у рыбки, – рассмялась моя соперница. Счастливая соперница, не то что я – вечный аутсайдер.

– Мозг, – поправила я, машинально, – у человека только один мозг, которым он думает. Хотя откуда тебе знать? – парировала, понимая, что проигрываю по всем фронтам, и знание анатомии вряд ли сделает меня в глазах Адки интеллектуалкой.

Потому что ей эти знания до одного места. Ведь рядом с ней сейчас спит ошеломительный самец, который совсем недавно дарил ей себя. Твою мать, я завидую этой овце.

– У тебя два, причем тот, на котором ты сейчас сидишь, более развит, – засмеялась Ада, а мне только и осталось, что скрипнуть зубами, – и, кажется, тебе дали задание. Андрюша не любит непослушных девочек. Но даже тут я тебя обскакала. Но, честно признаться, секс с этим боссом слаще, чем с жирным боровом, которому ты, кстати, продалась за гроши, Иудушка

– А ты? За сколько тебя Славов купил? – с трудом сдерживая бурлящий в душе гнев, спросила я.

– Ты все-таки непроходимая дура, – засмеялась Ада, – он обещал на мне жениться. Но я при любом раскладе теперь не останусь в накладе. Ты чего звонила-то, кстати?

– Ничего, – буркнула, отключая телефон и чувствуя себя при этом, словно меня вываляли в грязи и еще и изнасиловали.

Я доползла до столика, на котором стоял графин с виски из личных запасов Зотова, и плеснула себе в бокал щедрую порцию.

* * *

Утро встретило меня безрадостно – страшной мигренью, свившейся в моем мозгу и схватившей за горло одним из своих шипастых щупалец. Я с трудом доползла до ванной и свинтила с тюбика с зубной пастой колпачок трясущейся рукой. Из зеркала на меня смотрела оплывшая от слез уродская физиономия.

Ну да, вчера на ночь я умывалась пьяными слезами и отчаяно себя жалела. Мерзавец был низвергнут мною до состояния пыли под ногами, по которой недостойно даже ступать таким как я королевишнам, а Адка вообще приговорена к смертной казни через кровопускание.

А что? Если уж мечтать, так ни в чем себе не отказывать. Тем более мечтать легко, когда в тебе сидит поллитра сороколетнего виски.

Только вот сегодня все снова выглядит безрадостно.

Я выдавила на щетку ленточку невероятно пахучей пасты и принялась с остервенением чистить зубы, словно стараясь содрать с них всю эмаль. Паста пенилась синим цветом и никак не хотела смываться, потому я стала похожа на бешеную собаку.