Ничего хорошего

Я выслушала каждую, сказала, что подобные вещи надо обсуждать в более приватной обстановке, дала им свои визитки и попросила позвонить в понедельник, чтобы назначить встречу. После моих выступлений оказывалось, что по крайней мере одна женщина из зала подвергалась насилию и после лекции набиралась смелости рассказать об этом. Иногда жертвой была она сама, иногда — дочь коллеги или лучшая подруга. Об изнасиловании до сих пор сообщают намного реже, чем о других преступлениях.

Моя дубленка висела на кресле в последнем ряду. Мерсер взял ее и подал мне, когда я подошла.

— Не стоит извиняться, джентльмены. Как бы я смогла вас узнать в этом зале, если бы вы не баловались, как малые дети? Вдруг я приняла бы вас за незнакомцев? Хотя в случае с Чэпменом подобное опознание срабатывает лучше, чем анализ ДНК. И не важно, куда вы собирались позвать меня сегодня вечером, я отклоняю ваше приглашение. У меня дела. — Все это я произнесла на ходу, подошла к массивной деревянной двери и распахнула ее. — И, как говорится, не звоните мне...

— Не волнуйся, Мерсер. Если она это серьезно, то у меня есть номер пейджера Пэта Маккинни, — громко прошептал у меня за спиной Чэпмен. — Он-то не откажется допросить убийцу Джеммы Доген. Позвоним ему.

Едва до меня дошло, что убийца задержан, я остановилась как вкопанная.

— Извини, блондиночка. Ты права, сегодня в шоу был совсем другой вопрос. Ты из-за этого так расстроилась? И... да, у нас есть подозреваемый. Очень подозрительный. Лейтенант послал нас за тобой, потому что хочет все сделать по правилам. И в гробу он видел шефа Макгро.

— Это кто-то из персонала? — спросила я, пока мы шли к лестнице, которая теперь была покрыта льдом.

— Нет. Парень из подвалов. Был по колено в крови. Как и сказал Чет, выглядел так, будто побывал на бойне.

— Он часа два сидит в 17-м участке.

— Дает показания?

— Я бы сказал, лепечет. Сама послушаешь.

Я села на заднее сиденье в машину Уоллеса. До Лексингтон-авеню было недалеко, и я приготовилась взглянуть в глаза монстру.

11

— Можешь себе представить? — спросил Мерсер у Чэпмена, пока парковался около участка. — Макгро еще не проболтался об этом репортерам.

Он имел в виду, что рядом с участком не болталось ни одного жадного до сенсации газетчика или телерепортера, прибежавшего освежевать подозреваемого в громком деле об убийстве.

Мы вылезли из машины, прошли в холл мимо сержанта в форме и поднялись по лестнице в убойный отдел. На этот раз детективы и полицейские развили бурную деятельность. Каждый из них внесет свой вклад в общее дело, чтобы за ближайшие сутки прижать подозреваемого к ногтю.

— Эй, Чэпмен, ты к этому уроду?

— Полли Морелли. Черт, мы же не виделись с тех пор, как твой партнер прищучил Зодиакального убийцу. Это благодаря тому аресту ты распрощался с Бед-Стаем[15]?

Мы поднимались, а Морелли спускался.

— Да. И попал сюда, в 17-й. Не такая уж звездная карьера для того, кто ловит убийц.

— Да уж, — согласился Чэпмен, продолжая подниматься. — Но если тебе нравятся женщины с зубами, Полли, то Верхний Ист-Сайд — это как раз для тебя. Ты тоже работаешь с нами над делом Доген?

— Иду искать подставных для опознания.

— Опознания? — переспросила я. — Ну-ка, попридержите коней и объясните мне, что происходит.

— Ты ведь за этим и пришла, так, блондиночка?

Майк провел меня через помещение убойного отдела. В отличие от прошлого вечера, сейчас каждый из присутствующих был занят — все работали на общее дело. Одни разговаривали по телефону, другие допрашивали свидетелей. Практически у каждого стола давали показания мужчины и женщины — некоторые были в форме медсестер или врачей, другие одеты как посыльные, а несколько — в разномастной одежде не по размеру, безошибочно узнаваемом прикиде бездомных.

Мы подошли к командному пункту Петерсона, и я заметила, что дверь «обезьянника» все еще широко открыта. Но сегодня там находился только один человек.

Я заглянула внутрь. На скамье сидел чернокожий мужчина, которому, на мой взгляд, было около шестидесяти. Он прислонился к стене и вытянул ноги. Там же стояли две большие магазинные тележки, набитые чем-то, что я не могла распознать на таком расстоянии. На мужчине был клетчатый фланелевый пиджак с очень длинными рукавами, надетый поверх футболки, и бледно-зеленые хирургические штаны с завязками. Я не смогла сразу отвести взгляд от темно-красных пятен, испачкавших обе штанины. Кровь Джеммы Доген.

Лейтенант Петерсон стоял у своего стола и говорил по телефону. Когда я вошла в кабинет, он уже заканчивал разговор и, морщась, произнес:

— Нет, шеф. Я не позволю этому чертовому зануде мною командовать. Ни за что. Я подумал, что гораздо лучше, если она будет здесь и сможет дать нам грамотный юридический совет — по обыску, опознанию и допросу. Нет, говорю вам, это дело ведем мы, и я всем дам это понять. Да-да, слушаю... Рад тебя видеть, Алекс. Похоже, у нас тут небольшой прорыв. Иди в раздевалку, и мы быстро введем тебя в курс дела.