Ничего личного...-2

— Чего ты хочешь? — Жаклин из последних сил сохраняла самообладание. За всю ее долгую карьеру с ней впервые происходило подобное, потому что она отлично разбиралась в противниках. Но не сейчас. Она недооценила этого принца-притворщика, и вот что вышло! — Хочешь, чтобы я оставила в покое Перейру? Хорошо, я согласна!

— Нет. Я тебе не верю. Однажды ты уже обманула меня, на эту удочку я не попадусь.

— Тогда чего ты хочешь?! — взвизгнула она. В голосе прибавилось хрипотцы — рука еще сильнее обхватила шею.

— Скоро узнаешь. Если Ребекка четко следовала моим инструкциям — то узнаешь.

Жаклин боялась пошевелиться — она не сомневалась, что в случае чего этот безумец спустит курок. От него можно ожидать всего, что угодно. Она-то считала, что прочла его, как открытую книгу: слишком простодушный, чтобы хитрить; кроме красивого личика, не обладает никакими достоинствами; наивный маленький мальчик, не нюхавший пороху — и на тебе, неожиданный поворот.

В отдалении завыли сирены, и Жаклин практически увидела, как одновременно с красно-синими всполохами зажглась искра надежды.

— Не смеши, — фыркнула она, храбрясь. — Полиция? Да они сразу отпустят меня, узнав, кто я такая! У меня достаточно денег, чтобы откупиться…

— Не надейся. Твоих активов больше не существует. Все счета заблокированы, тебе нечем платить. Но в одном ты права — полиция знает, кто ты такая. О, еще как знает.

— О чем ты? — голос наконец задрожал. — О чем ты говоришь, ты, дьявол?!

— Торговля наркотиками, испытание химических препаратов на детях, заказные убийства… Да ты сядешь пожизненно, если, конечно, тебя не отправят на электрический стул.

— У тебя нет доказательств! — хрипло рассмеялась она, однако внутри все похолодело.

— У меня, может, и нет. Но твой подручный, я уверен, захочет многое рассказать, чтобы избежать тюрьмы.

Наконец до нее дошло.

— Джейкоб… Он же обыскал тебя перед тем, как…

— И оставил мне пистолет. Ваша карета прибыла, ваше величество.

Одна за другой склад окружили полицейские машины. Сирены не смолкали ни на секунду. За ними Амадео разглядел "скорую" и облегченно выдохнул. Ребекка сделала все, как надо.

В мгновение ока их с Жаклин взяли в кольцо.

— Брось оружие! — выкрикнул молодой полисмен, наставив на Амадео табельный пистолет. — Немедленно!

— Разумеется, — выпустив Жаклин, Амадео послушно положил оружие на землю и сложил руки за головой. На лице впервые за четыре года сияла широкая улыбка.

* * *

Белый туман окружал со всех сторон. При попытке разогнать его ничего не выходило, он лишь становился плотнее и обволакивал тело, сковывая движения, впиваясь невидимыми шипами в кожу. Особенно сильную боль он причинял с левой стороны груди — там пульсировали не просто шипы, а самые настоящие клинки, вонзаясь со скоростью иглы швейной машинки.

Из горла вырвался тихий вздох, который можно было принять за стон. В голове немного прояснилось, чему способствовала острая боль. Белый туман рассеялся, превратившись в потолок с рядом галогенных ламп.

Ксавьер попытался сесть, однако не мог даже шевельнуться. Стиснув зубы, попробовал снова. Грудь взорвалась островками ослепляющей боли, и он счел за лучшее прекратить попытки.

— Пришел в себя, — услышал он довольный голос. — Ну конечно, чтобы какой-то кусочек свинца мог убить самого Санторо… Да тут ядерка потребуется, не меньше.

— Не язви, Ребекка, мне от этого не легче, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. — Я в больнице?

— Разумеется. Пуля чудом прошла мимо жизненно важных органов, но поваляться придется. Тот, кто в тебя стрелял, фантастически промахнулся. Но я все же склоняюсь к тому, что он очень опытный стрелок. Иначе ты был бы уже мертв.

Ксавьер лежал с закрытыми глазами, слушая успокаивающую трескотню Ребекки. Кто-то — наверное, врач — подошел к кровати, и через некоторое время боль начала отступать — похоже, ему дали обезболивающее.

Ребекка решила, что он снова заснул, и замолкла. А Ксавьер прокручивал в голове все, что произошло. Жаклин следила за Амадео, в этом не было сомнений. И решила покончить с обоими одним махом. Вот только раз Ксавьер в больнице, ее план не удался. Однако…

Он открыл глаза. Ребекка сидела рядом на стуле, погрузившись в телефон. Брови сосредоточенно сдвинуты, губы плотно сжаты. Ни секунды без работы. В палате, кроме нее, никого не было.

— Ребекка, — прохрипел он, кое-как оторвав голову от подушки. — Где Амадео?

Она подняла глаза, и Ксавьер едва успел уловить замешательство, промелькнувшее на лице.

— С ним все в порядке, — улыбка вышла кривой. — Не ранен.

— Я не об этом спросил. Где он?

Ребекка сунула телефон в сумочку. Из груди вырвался тяжелый вздох, будто она готовилась к неминуемой экзекуции.

— В камере предварительного заключения.

7

Новая жизнь

Его посадили в общую камеру.