Ничья

Если я якобы видела результаты ДНК-экспертизы, получается, я знаю возраст ребенка. Проблема в том, что я ничего не знаю и к такому повороту жизнь меня не готовила. Рэм начал тереться с Гумаровым… когда? Когда это было?.. Года три назад. Сука, перед свадьбой… Перед нашей свадьбой! Да он по мне с ума сходил в тот момент и получал ровно тоже самое в ответ! Как это вышло, нахуй?! Или все это случилось давно, еще до меня?..

Нет.

Я помню. У Гумаровых не было детей все десять лет их брака, а потом… Рэм говорил, что Гумаров на радостях, что у него родился сын в кокаиновый запой ушел. Я думала, Маркелов злился потому что что-то там пошло по бизнесу не так, а от Гумарова в тот момент смысла никакого не было, но злился Рэм, видимо, по другому поводу… И это было через пару месяцев после нашей свадьбы.

Провал внутри, просто черная засасывающая все дыра и ненависть огненным кольцом стискивает голову, уже перестав быть просто давящим обручем и превратившись в терновый, впивающийся венец. Нечеловеческое усилие, чтобы тело осталось расслабленным, а голос глухим и неуверенным:

— Рэм, Гумаров же… вы с ним через номиналов осваивали бюджет на долгострой лухари-небоскреба на Петроградской стороне… — собственно, для этого Рэм и терся постоянно с ним, чтобы по его благословению впихнуть в подрядчики фирмы, с которыми Рэм долго и продуктивно сотрудничал по известным схемам. Ну ладно с Гумаровым все понятно, жену-то его зачем трахать? Да еще и с последствиями?..

Последние вопросы я не задала, но они отчетливо прозвучали, а в купе с выражением моего лица и дрогнувшим голосом, звучали как отчаянные и драматичные, а не как я на самом деле спрашивала, перебирая темные пряди и вглядываясь в профиль Маркелова, улыбнувшегося уголком губ и устало прикрывшего глаза и сказавшего:

— Гумаров вообще не желал идти на диалог, когда только пронеслась весть о застройке. Но он во многом прислушивается к Снежане…

Я, вглядываясь в профиль Рэма, подавила ухмылку. Если откровенно и цинично, то Рэм очень красивый мужик, и с тем, чтобы бабу обольстить у него явно никогда проблем не возникало, с его-то повадками, поведением и скиллами. Даже я оборону недолго держала, что уж говорить про Снежану, мучающуюся в браке с поклонником колумбийской пудры и не имеющая возможности развестись, потому как ее папашку отфутболили из высшей лиги, а жить красиво, видимо, хотелось, пусть даже с таким как Гумаров. Улька, в принципе, права была, когда называла Гумарова полуимпотентом-полушизиком-полуслепым маразматиком… Вика. Улька говорила, что Бахина была у Гумарова на содержании, а потом Рэм ее взял… Господи, есть ли дно вообще у этой ситуации, годами идущей за моей спиной?.. А Маркелов, венец этого Садома и Гаморры, продолжал:

— Снежана говорила мне, что детей у них нет по причине несостоятельности репродуктивной системы Руслана, чрезмерно увлекающегося кокаином. Я поверил. Итог… — Он сглотнул и повернул лицо ко мне, которую изнутри кошмарило фактом, что он не предохранялся с женщиной, живущей с Гумаровым, трахающим проститутку. И, может, не одну, просто Бахина как фаворитка в содержанки упала. И Рэм трахался со Снежаной… у нас тогда начинались отношения, я тогда уже бросила эскорт, ибо не видела никого кроме него и ощущала отвращение при одной мысли, что мне с кем-то спать надо будет, кроме великого и прекрасного Рэма. Трахающего без защиты чужую жену ради перспектив… — я узнал о ее беременности не от нее. От Руслана, решившего поделиться радостной вестью со мной. Снежана не стала меня обманывать, сказала, что да, ребенок мой и само собой родится на месяц раньше — для Руслана, с которым она переспала, как только поняла, что беременна.

Закрыла ладонью глаза, потому что едва выдерживала. Протяжно выдохнув, теснее сжала его пальцы. Он думал — поддержка, я думала как бы не вцепиться ему в горло. Единственное, что помогало удержать сейчас себя, это понимание, что Марин все это знал. Он определенно знал даты. Рождения ребенка Рэма, моей свадьбы и развода. Накатом воспоминания о нашем с ним скандале после разноса чебуречной Маркелова.

«Это чмо, которое твой бывший, он далеко не мужик, уж поверь. Он — это что угодно, но не мужик».

И Марин достаточно знает меня, чтобы сделать вывод, что я была не в курсе о сыне Рэма, иначе бы развод был не через два года. Да даже свадьбы бы не было…

Мар не говорил об этом, он точно не собирался мне рассказывать…

«Никаких подробностей, тебе в это лезть ни к чему. Он — бывший, он прошлое, копаться в прошлом незачем».

И как же бессмысленна была моя попытка узнать, когда вывела его на потерю самоконтроля. Он не сказал бы никогда, даже когда сказал мне катиться. После того как я ударила его тем, что, якобы, по Рэму еще не отболело… Господи, Мар…

— Вика… — голос сорвался, я прокашлялась и посмотрела в темные глаза. — Вика была на содержании Руслана, я помню, что он ее везде с собой таскал… — Рэм отвел взгляд. Господи, дай мне сил… — Снежана потребовала ее убрать, верно?