Ничья

Домоправительница не возражала и с чувством выполненного долга удалилась. А служанки остались.

– Помогите ей раздеться и принесите розового масла, – скомандовала фаворитка.

Женщины в желтом почтительно поклонились. Одна убежала, другие потянулись к застежкам платья. Опомниться не успела, как очутилась обнаженной. Стоять голой перед Аланой было стыдно, и я плотно сжала бедра. Фаворитка лишь рассмеялась и звонко хлопнула меня по ягодицам:

– Полезай в воду, глупышка!

Я мылась, а Алана смотрела. Казалось, она оценивала мое тело, причем, не как женщина, ревниво, придирчиво, выискивая недостатки, а как мужчина. Странно!

– Бейхан, поможешь! – приказала рыжеволосой наложнице фаворитка и забрала у вернувшейся служанки кувшин с розовым маслом.

Что-то мне разонравилось купание. Зачем Алана смазала пальцы маслом? Вскоре я об этом узнала.

– Да не рыпайся! – шипела фаворитка, прижимая меня к бортику. Оттолкнуть ее не давала помощница. – Думала, попала сюда и в шоколаде? Нет, милая, ты мне, а не господину удовольствие доставлять станешь. Тут все работают, все кому-то из нас троих служат.

– Я не хочу, немедленно отпусти!

Пальцы Аланы не ограничились привычными движениями, проникли туда, куда не добрался жрец. И, самое обидное, насиловала женщина. Служанки не вмешивались, спокойно наблюдали. Выходит, такое здесь не впервые.

– А я хочу!

Фаворитка удвоила усилия, действуя нарочито грубо. На глазах выступили слезы. Ладно она, но почему рыжая ей помогает?

– Вот так! – наконец удовлетворилась Алана и оставила меня в покое. – На жалкую, униженную господин точно не взглянет. Он ведь сегодня тебя позовет, а я не могу допустить, чтобы у вас на ложе все получилось. Только дуры, вроде Зулейки и Милены, надеются на свою красоту и умения. Станешь жаловаться, никто не подтвердит, поэтому утирай сопли и ковыляй на свое место.

Вот тебе и покровительство! Мягко стелет, да жестко спать. Однако молчать я не собиралась. Можно ведь не Теодоре пожаловаться, а господину, да еще в удобный момент. Мысленно сжала кулаки. Назло Алане подарю Адриану незабываемую ночь. Лишь бы болеть перестало! Зараза знала, как не навредить, но лишить возможности угодить хозяину. Столько всего хотелось сказать Алане, только вот лучше сделать. И господину о ее проделках поведать, и обещанное Теодорой дилдо использовать по назначению. Я девушка щедрая, передарю его тощей фаворитке, даже пользоваться научу. Раз ей нравятся подобные развлечения, оценит. Она думает, я сломалась, торжествует. Знать бы только, какие покои ее!..

– Она со всеми так поступает, – провожая меня в общую комнату, виновато пробормотала рыжая. – А если ослушаешься, замучает. Одну девушку она утопила, подстроила, будто та сама. А еще она среди нас по очереди любовниц выбирает.

– Любовниц? – ужаснулась я.

Мерзко! Почему ее до сих пор не выгнали? Даже если считать нас товаром, Алана его портила, брала на себя функции хозяина.

– Угу, – подтвердила девушка. – Если она в хорошем настроении, приятно сделает. А если в плохом, самой ее ласкать придется. Мне, – она опустила глаза, – чаще всего. Вот, – Бейхан распахнула халат, обнажив грудь, – соски до сих пор припухшие. Думала, Алана их оторвет. Ее взбесило, что господин купил тебя. Вернее, не тебя лично, а новую наложницу. Будь ее воля, она бы Милану с Зулейкой удушила, очень уж родить от господина хочет. Алана надеется, он не женится, тогда ее ребенок титул получит.

– Но как же?..

В голове не укладывалось! Как женщина может любить других женщин, а после еще хотеть мужчину?

– Не волнуйся, – Бейхан по-своему поняла мой вопрос, – господин не станет. Он умный и насквозь Алану видит. Если бы ее не сам жрец обучал, давно бы на улице оказалась. Но стоит ей попасть в спальню к господину, как все грехи прощаются. Ты как? – заботливо поинтересовалась она, сменив тему. – Очень больно?

– Уже нет, – прислушалась к собственным ощущениям.

Саднит, конечно, при ходьбе особенно, но, думала, выйдет хуже. Судя по рассказам Бейхан, я легко отделалась.

– У меня одно средство есть, оно поможет. И прости еще раз, я Алану боюсь.

Так, за разговорами добрались до общего гарема. Выяснилось, рыжая мечтала стать фавориткой, но первый раз с ней Адриану не понравился, и больше он ее не звал. Зато Алана мучила часто. С ней Бейхан опробовала все предметы, на которые намекала Теодора.

– У нее целый ящик, от больших до маленьких. Иногда она один берет, иногда по очереди вставляет.

– А пожаловаться другой фаворитке нельзя? – озвучила самое простое решение проблемы. – Они с радостью Алану в порошок сотрут.

– Ну, – щеки Бейхан налились густым румянцем, – Зулейка сама иногда участие в забавах принимает, а Милене все равно. У нее платья, украшения, она по городу гуляет, в лучших магазинах кредиты заводит. Остальным скучно, вот они… Словом, ты не сопротивляйся. Если с Зулейкой, то она хорошо делает, языком и пальцами. Сначала очень стыдно, а потом еще просишь. Хозяин ведь, – девушка снова оправдывалась, – то делами занят, то в разъездах, не зовет, а ласки все равно хочется.