Ничто никогда не случалось. Жизнь и учение Пападжи (Пунджи). Книга 1

Есть один известный каннадский святой по имени Аллама Прабху. Его высказывания, исходящие из прямого опыта реальности, стали звучать внутри меня. По мере их раскрытия я узнавал, что они также описывают и мое собственное состояние. Я понимал их, потому что я переживал то же, пребывал в том же состоянии, что и Аллама Прабху.

Просматривая свои старые дневники, я нашел много записей, свидетельствующих о моем желании раскрыть природу этого переживания. Я проводил параллель с тем, о чем говорил Шанкара и другие мудрецы, пытался самостоятельно изучить это явление, но практически безрезультатно. В дневнике также много записей, где я обильно воздаю хвалу Шри Пунджаджи за то, что он одарил меня своей милостью и раскрыл меня, чтобы я смог пережить это чудесное состояние. Одна запись гласила: «Наконец-то я отдаю себя своему Гурудеву».

Я пребывал в возвышенном состоянии на протяжении двух или трех лет, после своих первоначальных переживаний. Чувство, что все находится внутри меня и что я не отличен ни от чего, снова утвердилось во мне. Находясь в поезде, я знал, что остаюсь в абсолютном покое и безмолвии. Не я совершал движение по миру, мир двигался через меня. Иногда я смотрел на людей, и мне трудно было дифференцировать их на отдельные сущности. Помню, однажды на празднике в Балакундри я смотрел на ряд попрошаек и не мог разделить их на отдельные существа. Я видел их лица, как если бы это были лица одной души. Иногда даже мелочи становились причиной моих проблем. Как-то я стал есть рис с тарелки, и вдруг меня охватило сомнение: есть его или нет, потому что я не мог отделить себя от него. Рис был настолько неотъемлемой частью меня, что я боялся повредить его, если стану жевать. Должен признать, что на протяжении многих лет я вел себя очень странно. Многие считали меня слегка двинутым.

В течение многих лет я вел беседы только на тему самореализации, об учении Раманы Махарши и своих переживаниях с Шри Пунджаджи. На неделе я ходил на сатсанги, где с энтузиазмом рассказывал об этом и поощрял всех, кто приходил к Шри Пунджаджи, испытать его милость.

Через несколько лет это состояние стало ослабевать, а где-то спустя девять лет совсем покинуло меня. Но несмотря на то что безусильное и продолжающееся осознание Я больше не со мной, я продолжаю поклоняться и отношусь с большим уважением к своему гуру, Шри Пунджаджи. Также я почитаю Шри Раману Махарши, моего Парамагуру. Через них я увидел ту красоту, о существовании которой даже и не подозревал. В действительности же до встречи с Шри Пунджаджи я самонадеянно пытался убедить других, что таких состояний и переживаний просто быть не может.

Теперь же я испытываю любовь и уважение к Шри Пунджаджи, как сын к своему любящему отцу. Благодаря его милости у меня был блаженный момент его собственного возвышенного состояния, и за это я всегда буду его любить и почитать. Но еще я люблю Шри Пунджаджи за его обычность. Он ест, пьет, разговаривает с нами, как любой другой член одной семьи. Он не забывает ни о ком, заботливо справляется о всех наших детях, внуках и внучках и т. д. Он – ни с кем не сравнимый йог, но вместе с тем один из самых заботливых людей, которых я когда-либо знал.

В период с 1970 по 1980 год он продолжал периодически приезжать в Лонду и встречаться со своими многочисленными преданными, проживающими в Лонде и в его окрестностях. По мере того как о нем стали узнавать люди из близлежащих регионов, все больше и больше народу стало приходить за его даршаном и послушать его учения. К числу таких людей относился Б.В. Хакри, инженер из Белгаума, недалеко от Лонды.