Нидерландская революция

Все обучение в воскресных школах сводилось почти исключительно к объяснению и зазубриванию его, а также к заучиванию ежедневных молитв; кроме того учили немножко читать и писать. Эти школы функционировали по воскресеньям во всех приходах и предназначались для бедных детей, которые были заняты в будни и не посещали других школ. Отчет епископа Торренция о положении его диоцеза в 1591 г. показывает, какое большое значение им придавалось, и в то же время дает очень ясное представление об их деятельности[887]. В Антверпене они в числе 6 или 7 находились в это время под руководством 4 суперинтендантов, двух духовных лиц, назначавшихся епископом, и двух светских людей, избиравшихся городским советом из числа самых почтенных граждан города. К началу уроков причетники (ministri) собирали детей из разных кварталов города и отводили их в школы, где девочки и мальчики обучались отдельно друг от друга. Посещение этих школ было обязательным до 16 лет, и родители или опекуны обязаны были добросовестно помогать этому. Как мы видим, гражданские власти оказывали в этом деле помощь духовным властям. Таким образом эрцгерцогская чета лишь подтвердила уже существовавший обычай, когда она указом 1608 г. вменила в обязанность всем гражданским чиновникам помогать епископам в создании воскресных школ и в изыскании необходимых для этой цели денежных средств[888]

. Впрочем, бедность учеников была лучшей гарантией их прилежания. В 1610 г. антверпенский синод объявил катехизис обязательным для всех детей с 6 до 15 лет под угрозой лишения родителей помощи религиозных благотворительных учреждений[889]. В 1622 г. гентский епископ Антоний Триест потребовал от «попечителей бедных» принятия аналогичных мер[890]

. Раздача одежды и наград самым прилежным ученикам также немало содействовала привлечению в воскресные школы множества оборванных малолетних ремесленных учеников и юных бродяг[891].

Но и остальные школы тоже были строжайшим образом подчинены надзору епископов. Никто не мог преподавать в них, не представив предварительно доказательств своего правоверия[892]

. Все школьные учебники и книги должны были быть одобрены духовными властями, которые изымали из обращения не только сочинения, подозрительные по излагавшимся в них учениям, но и тех авторов, которые могли испортить молодежь per gentilitatem aut turpes amores[893] (язычеством или гнусной эротикой).

Католическая церковь добивалась такого же контроля, как и над образованием, — и по тем же соображениям — так же и над общественной благотворительностью. Государственные власти поддерживали и эти ее притязания и помогли ей и здесь одержать победу. Местные власти, добровольно пришедшие на помощь епископам в деле организации школ, гораздо менее склонны были мириться с их вмешательством в дела благотворительных учреждений. Но распоряжением от 1606 г., а затем еще более решительным указом 1608 г. установлено было, что впредь при представлении отчетов всех учреждений подобного рода должен был присутствовать представитель епископа[894]

. Несмотря на сопротивление некоторых городов — вроде Брюсселя и Буа-ле-Дюка— и колебания брабантского совета, правительство стояло твердо на своем, и им пришлось уступить[895].

III

Сила и глубина католических настроений в Бельгии с самого начала XVII в. была бы непонятна, если не принять во внимание, наряду с официальной деятельностью епископов, роли самочинного вмешательства духовных орденов. Среди последних, как и во всех других странах, сохранивших верность католической церкви, особое место заняли иезуиты. Но нигде пожалуй это неутомимое воинство Рима не сражалось со столь беззаветной храбростью за контрреформацию и не пользовалось подобным влиянием. Оно с энтузиазмом вмешалось в великую религиозную борьбу, развернувшуюся на нидерландской почве. Оно превратило эту страну, которой со всех сторон угрожали ереси, в подлинное духовное поле битвы. Оно сделало Бельгию базой для армии миссионеров, которую оно направляло на штурм протестантизма в Англию и в Голландию. Его воинственная деятельность развернулась здесь в обстановке непрерывных передвижений войск и грома сражений. Именно интернационалистские устремления иезуитов привлекли их в эти провинции, устои которых потрясены были колебаниями европейской политики и на которые одинаково пристально обращены были взоры как друзей, так и врагов католической церкви и габсбургского дома.