Нигерийский синдром

И я рассказала все от начала и до конца. Как мы шарашимся по миру в поисках инвестиций под проекты и как нам фатально не везет. Когда мое повествование дошло до Радтке, у Ильдара совсем пропало настроение.

– Вот ведь тварь! – с ненавистью процедил он. – В Москве, говоришь, обитает? Найдем крысу, за все заплатит!

Потом перешел непосредственно к моему плану.

– Идея мне нравится своим авантюрным безумием! В конце концов, риск – благородное дело, а сделаешь на эти деньги свое производство – сможешь помочь бедным африканским детишкам. Отнять деньги у африканской… мафии – это же надо только додуматься! – и он весело рассмеялся, затем, очень быстро закончив веселье, продолжил: – Но ты же понимаешь, что это опасно?

– Понимаю, – кивнула я.

– И все же идешь на это?

– Да, – я была уверена в своих словах, – и прошу вас мне помочь!

Ильдар Ахметович задумался и сделал предложение:

– А что, если мы профинансируем ваши проекты?

Я помолчала и твердо заявила:

– Спасибо, конечно, но нет! Ни от кого не хочется зависеть. Если операция получится, то эти деньги только наши, и мы не будем никому и ничем обязаны!

– Может, ты и права, – согласился он со мной и с энтузиазмом добавил: – Я подумаю, с кем можно на эту тему переговорить.

После разговора мы поехали с ним на обед в элитный татарский ресторан в самом центре Казани. Совершенно роскошный интерьер! В меню были и национальные блюда из конины, которую татары употребляют еще с монголо-татарских времен, чтя традиции предков, но… я не могу есть ни конину, ни крольчатину, ни, разумеется, свинину. Лошадей и кроликов мне просто жаль, а свинину не принимает душа.

А вообще, рестораны я практически не посещаю и в первую очередь не потому, что нет денег, а потому что брезгую. За фасадом вполне приличных и респектабельных заведений происходят совершенно отвратительные вещи. Повары и обслуга как будто мстят нам за то, что мы, как хозяева, сидим в зале, а они, как слуги, вынуждены нам прислуживать! Видеоматериалы, фигурирующие на телевизионном экране, просто шокируют. Причем это происходит не только в России, но и почти во всех странах мира. Люди ведь везде одинаковы, и их ненависть не зависит от цвета кожи и разреза глаз.

В одном немецком ролике, например, снятом скрытой камерой, установленной на кухне, местный повар, молодой, здоровый дядька с шикарным полуметровым хвостом волос, нечаянно окунул свою гриву в огромную кастрюлю с супом и, вы думаете, он этот суп вылил? Конечно, нет! Просто выжал в котел свои мокрые от похлебки волосы и продолжил работу!

Меня после сюжета чуть не стошнило, и с тех пор в Германии я не посещаю никаких ресторанов! Что говорить о заведениях общепита, где закулисную жизнь мы все же не лицезреем, когда сами люди, особо не заморачиваясь культурой, совершают подобные выходки прямо перед нашим носом и не видят в этом ничего предосудительного. В моей памяти еще очень живы воспоминания об облизанной переводчицей Инной ложке.

С тех пор, кроме как у собственных родителей, я ни у кого ничего не ем и не пью!

После обеда, поскольку я много лет не посещала Казань, Рафкин друг повозил меня по родным местам, которые теперь уже было не узнать. Как жаль, что малая Родина не осталась ни на фото, ни на видео. Ведь в те времена, к великому сожалению, никакой техники, кроме памяти, у нас не было!

В день моего вылета из Казани Ильдар Ахметович приехал в гостиницу и мы уединились с ним в уютном номере, завершив начатый накануне разговор.

– Вот, Олечка, возьми, – и он протянул мне плотный кусочек картона визитной карточки со своими данными.

На обратной стороне стояло имя Петр Петрович и номер мобильного телефона.

– Человек серьезный и… – Ильдар, внимательно поглядев на меня, добавил: – Непростой, из определенных структур. Кроме всего прочего, невероятно богат и с колоссальными связями и возможностями. Он ждет твоего звонка!

На прощанье мы обнялись, вспомнили нашего так рано ушедшего Рафку и договорились быть постоянно на связи. Он пообещал мне содействие во всех делах, включая поимку мошенника Радтке. «Не так страшен черт, как его малютка!» – вспомнила я теперь уже перефразированную смешную поговорку, а еще говорят, что жуткая казанская мафия – это «ужас, летящий на крыльях ночи»! Ничего подобного, очень приятный и нормальный человек, но, наверное, только тогда… когда непосредственно не имеешь с ним никаких финансовых дел и ничего не должен.

«Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо!» – в голове крутился незатейливый и смешной шлягер (вернее, французская песенка середины тридцатых годов, переведенная на русский язык и вошедшая в репертуар знаменитого Леонида Утесова) вперемешку с эйфорией от первых, пока еще незначительных, успехов. Все шло суперски, и как сказал бы вождь мирового пролетариата В.И. Ленин: «Правильным путем идем, товарищи!»

Лева, немного пришедший в себя после начала страшной болезни, очень обрадовался открывающимся возможностям, и в Москву к олигарху мы решили для солидности ехать вместе.

Глава 22