Ник.Раздвигая горизонты

Я пожал плечами и минут десять рассказывал особенности всех этих направлений. В принципе, опасности я не видел, но и совсем острые выводы из озвученного не выпячивал, дабы не испугать. Хотя как раз и рассказывал, чтобы они не боялись неизвестного, а четко понимали, что я могу и почему не следует дергать меня за усы. Сложный это баланс. Немного передавишь — испугаешь и будет казаться, что проще тебя убрать. Недодавишь — посчитают, что проще запереть в клетке и доить. Но как мне показалось, некий баланс я нащупал, которым и старался пользоваться.

Пока мой собеседник задумался, я спросил его:

— А можете сделать розу? Обычную живую розу, — дело в том, что я этого человека, местного академика (в сети уже нашел о нем инфу), подключил уже не только к своим органам чувств, но и к медицинскому инфосерверу. Короче опутал разными аналитическими системами. В том числе, кое-какие, и на основе местных алгоритмов, но на моем железе, что давало мне просто убийственный эффект анализа.

Кораблев кивнул и вытянул руку ладонью вверх:

— Да, конечно, — немного рассеянно произнес он. Мир моргнул, вывернулся и успокоился. А на ладони академика лежала свежайшая роза бордового цвета. С капельками росы. Я взял ее и провел пальцем по срезу на стволе. Обычному срезу, выполненному обычными садовыми ножницами. Затем развернул аналитический комплекс и стал изучать результаты. И на полчаса выпал из реальности.

Андрей Иванович Кораблев

Интересным типом оказался этот Ник, как он себя называет. Маг и волшебник. Ха-ха! Особого смысла в терминах, которыми он обозначил себя, академик не видел. Нечто необычное можно как угодно называть, или для напускания тумана или чтобы выставить себя в выгодном и таинственном свете. Впрочем, во всех этих терминах Ник явно видел смысл. Да и разделение на разные смыслы в общем-то с его точки зрения, после объяснений, было относительно разумным. Немного необычно, но конкретно для Кораблева и его Учения, как он в шутку, подражая всякого рода проповедникам разных сект прошлого, называл Одаренность, это реально не имело значения. Ведь важен результат, и ты при определенном настрое его достигаешь. С точки же зрения Ника для разных целей надо использовать разные техники. Для управления здоровьем, организмом — одни. Для земляных работ или астральных — другие.

С другой стороны специализацию придумали не вчера. И в ней есть определенные плюсы. И скорее всего именно в этом разделении лежит возможность объяснить то, что достичь результата порой бывает ох как трудно! Вроде бы вообще невообразимое дело — вот так достать из пустоты розу, а на самом деле достаточно простое. Придумать же металл или материал с определенными свойствами — не всегда и получается. Мысли, почему так выходит, конечно у академика были, даже достаточно мощная и не очень противоречивая теория, но дьявол кроется в мелочах. Кораблев чувствовал, что нет в его работе реального основания. Вернее оно есть, но хрупкое. Тронешь — и рассыплется. Потому и интересно было разобраться в том, что знает и умеет этот Ник. Возможно, именно он сможет подтолкнуть буксующую теорию. Честно говоря, с сегодняшней позиции он никакого развития в использовании Одаренности не видел. Отдельные уникумы возможно и будут еще появляться, но в целом, как науку, Одаренность в ближайшей перспективе по мнению Кораблева ожидал застой.

Из задумчивости академика вывел взгляд Ника.

— Ну вы и накрутили! — покачал он головой.

— В смысле?

— Еле разобрался, да и то в приближении, — он огляделся, — а чего это мы на ногах? Будто и не маги совсем — он откинулся назад и буквально упал в появившееся облако в виде кресла. — Присаживайтесь, профессор. Говорят, в ногах правды нет. Зато она точно есть в заднице. Это легко можно доказать тем, что сей важный орган человека обладает собственным разумом и способностью предвидеть неприятности. Поэтому надо чаще ее ублажать чем-нибудь мягким.

Кораблев присел. Действительно удобно. Тем временем над ними появился зонтик затемненного воздуха, погрузивший их местонахождение в приятную прохладу. Да и освежающий ветерок откуда-то подул. Между креслами появился небольшой стол, заставленный разного рода бутылками и легкой закуской.

— Угощайтесь. Вряд ли вы где еще такое попробуете, — Ник взял странный фиолетовый фрукт и откусил от него изрядный кусок. Кораблев решил последовать его примеру. Действительно, вкусно. Мозг же просчитывал — смог бы он такое же сообразить-создать? В принципе, наверно да, но то, с какой легкостью это проделал Ник, вызывало оторопь.

Неожиданно к их столу, низко кланяясь, подбежал один из местных бедуинов. На его вытянутых руках лежала материя с небольшими лепешками, а на них — приготовленное мясо, сверху присыпанное зеленью и украшенное кусками верблюжьего сыра.

Ник улыбнулся и принял подарок.

— Пусть твои дети не болеют и живут долго, — сказал он. Бедуин разулыбался, снова поклонился и убежал к своим.