Никаких принцесс (СИ)

   - И вы собираетесь держать замёрзшую босую девушку за воротами?

   Горгулья склоняет длинную птичью шею - каждое каменное пёрышко противно скрипит.

   - Героям не место на балу злодеев.

   - А кто сказал, что я герой? - изумляюсь я. - Я ещё какой злодей! Вы таких, как я, никогда не видели.

   Горгулья нависает надо мной - но уже не страшно, скорее обидно. Тоже мне, закрытая вечеринка! Я что, фэйс-контроль не прохожу? Потому что босая?!

   Это дискриминация, в конце концов! По признаку обуви.

   - Докажите, - решает, наконец, горгулья. - Что вы сделали злобного?

   - М-м-м... Я заставила заснуть вечным сном в хрустальном гробу пригласившего меня в свой дворец принца? Без возможности проснуться. И это только вчера. А ещё я... м-м-м... сняла проклятье мёртвого сна с другого принца, чтобы потом перед всем королевством сказать ему «нет» у алтаря. А потом...

   Но горгулья машет каменными крыльями, чуть не сбивая меня с ног и заставляя замолчать.

   - Добро пожаловать, Ваше Злобнешейство.

   - Уже? Но я ещё не закончила...

   - ...Как вы хотите появиться на балу? Я могу вам чем-нибудь помочь? Провести вас через парадный портал или к галерее пыток, или...

   - Спасибо, но будет достаточно, если вы меня просто перебросите через эту стену и покажете дорогу.

   Горгулья приседает передо мной.

   - Забирайтесь мне на спину, госпожа.

   Я окончательно рву подол платья, в которое меня одели во дворце Вейла. Ну и не больно-то оно мне нравилось. Никогда не любила розы, особенно на ткани типа «тюль». Я в ней была похожа на балерину, а сейчас вполне, наверное, напоминаю злодейку. Ещё бы оставшиеся розы перекрасить в чёрный...

   - Может быть, мне отнести вас в комнаты отдыха, госпожа? - словно, прочитав мои мысли, интересуется услужливая горгулья.

   - А они как-нибудь связаны с пытками? - на всякий случай спрашиваю я. - А то у меня на пытки аллергия.

   - Нет, госпожа, - успокаивает горгулья и поднимается в воздух, а я, распластавшись на её спине, чувствую себя пришпиленной бабочкой. Только бы не упасть!

   Внизу проносится стена, по которой бродят какие-то тени, на поверку оказывающиеся троллями. Наверное, стража. А ещё Дамиан всё никак не разберётся со своей горгульей у ворот.

   - А этому юноше внизу тоже нужно доказать, что он злодей?

   - Да, госпожа. Только пока он ведёт себя как настоящий герой, а героям не место в замке зла.

   - Да, это я уже поняла. Он рассказал, как он требует кровь и девственниц у своих сокамерников, простите, соседей по общежитию?

   Горгулья принимается парить над шпилями башен - ветер противно свистит у меня в ушах и пытается содрать с каменной спины, но я «пришпиливаюсь» крепче.

   - Госпожа, это детские игры для настоящего злодея. Он не убил ни одного человека и не разрушил ничьё счастье - как вы, например. Я прошу прощения, что сразу не признала вас, тёмная госпожа.

   - А-а-а... Ага.

   Полёт, наконец, заканчивается, когда горгулья, зацепившись когтями за балкончик - слишком узкий для того, чтобы она могла на него спокойно приземлиться - вытягивает крыло на манер моста.

   - Прошу вас, госпожа.

   - Ага. Спасибо. - Я вдыхаю - для смелости - и шагаю к окну. Створки распахиваются мне навстречу, как двери, и минуту спустя (пока я перешагиваю через воткнутые лезвием вверх на подоконнике ножи), оказываюсь в мрачной готичной комнате: каменные стены, громадные зеркала, еле-еле горящий камин, дымящиеся свечи и змеи, свисающие гирляндами с потолка.

   Но хуже всего те, кто поворачивается мне навстречу: по крайней мере, трое из них... э-э-э... трупы. Женские. Одна в бинтах на манер мумии, другая голая (и от её живота, кишащего не то червями, не то чем похуже, мне становится плохо), а третья напоминает мёртвую невесту. Собственно, они все здесь в платьях, праздничных, бальных платьях, декоративно заляпанных кровью. И украшенных... м-м-м... пальцами?

   - Нравится? - улыбается прелестница с голубой кожей, поигрывая своим пояском. Там ещё и руки болтаются. Кошмар какой! - Это всё принцы. Последняя мода, слыхала?

   - Раньше мы их просто убивали, - добавляет «невеста». - Это было совершенно непрактично. А ведь убитый принц - это не только труп и уважение, это ещё и десять пальцев...

   - Можно и с ног срезать, - добавляет дама у зеркала, лаская одну из сотен своих змей. Горгона?

   - Фу, на ногах они некрасивые!

   - Я прошу прощения, - перебиваю я. - Может быть, кто-нибудь из вас знает, кто наложил проклятье на принца Ниммерии? Я очень хочу поговорить с этим злодеем.

   В комнате наступает тишина. Только змеи шипят.

   Потом из гроба у двери поднимается что-то вроде зачахшей спящей красавицы (красавицей она была до того, как умерла и зачахла) и с присвистом интересуется:

   - А тебе с-с-зачем?

   - Потому что принц заснул? - неуверенно отвечаю я. Под взглядом всех этих мертвячек мне становится очень неуютно. И это ещё слабо сказано: я вдруг понимаю, что залезла к злодеям, которые с феями вроде меня ни в одной сказке не церемонились.

   - И что тебе с заснувшего принца?

   - А... М-м-м... - Против воли я смотрю на эти пальцы на поясе... Боже, что я здесь делаю?!

   Хоть одна здравая мысль за весь вечер.