Никита Хрущев

О событиях в Грузии в советской печати не было никаких сообщений. Не поднималась нигде и тема Сталина. XX съезд КПСС не изменил ритуалы, принятые в Советском государстве, в партии, во всех общественных организациях. Но это было только внешнее впечатление, ибо наше государство стояло в то время не столько на национальных или исторических традициях, сколько на идеологии, и поэтому его прочность была очень тесно связана с прочностью идеологии. Одних только репрессивных методов было недостаточно. Но XX съезд КПСС нанес удар по той догматической идеологии марксизма-ленинизма, которая была тогда официальной идеологией государства. Из нее выпали крупные блоки, фундамент здания ослабел, и оно начало медленно крениться, как Пизанская башня. XX съезд был подобен взрыву, но не атомной, а нейтронной бомбы. Он поражал людей, но не обстановку. Изменения в стране были большими, но они происходили в душах, в мыслях, в сознании людей. Одни радовались обретению правды, у них появлялась надежда на перемены к лучшему, на возвращение пострадавших друзей и родных или хотя бы на реабилитацию погибших. Другие были обеспокоены. Недавние узники радовались близкой свободе, но было много людей, которые негодовали и боялись. Поэт Семен Липкин написал вскоре после съезда стихотворение «Вождь и племя», в котором были и такие строки:

Страна присутствует на читках громких.

Мы узнаем ту правду, что в потемках,

В застенке, в пепле, в урнах гробовых,

Была жива, росла среди живых.

И вот ее в словах мы слышим емких,

На четверть века взятых под арест:

Теперь им волю дал двадцатый съезд.

До съезда

XX съезд стал сильным потрясением для делегатов, для всех членов КПСС, для всех граждан страны, которые в конце февраля или в марте 1956 года слушали доклад Хрущева, а также для иностранных наблюдателей, специалистов, политиков. Они смогли ознакомиться с его текстом, так как он довольно скоро попал на Запад по разным каналам. В некоторых публикациях этот доклад связывали только с именем и инициативой Никиты Хрущева и с борьбой разных групп в Президиуме ЦК КПСС за власть. Но он не был личной инициативой и импровизацией Хрущева. XX съезду и докладу с критикой Сталина предшествовало много различных событий и обсуждений, споров и политической борьбы, а также весьма острых интриг за кулисами. Лишь о немногих подобного рода событиях я могу рассказать в рамках настоящего очерка.

Смерть Сталина 5 марта 1953 года не была неожиданной с медицинской точки зрения; опасные симптомы нездоровья Сталина появлялись еще с конца 40-х годов, хотя он почти никогда не обращался за серьезной помощью к врачам и не проходил необходимого обследования. Но с политической и со всех иных точек зрения никто не готовился к неожиданной смерти Сталина и не обсуждал тех ситуаций, которые могли бы возникнуть в этом случае. Не существовало никаких инструкций, не было и официальных преемников. Сталин менял своих фаворитов, и только по косвенным признакам можно было предположить, что с поздней осени 1952 года он начал думать о Михаиле Суслове как о своем возможном преемнике. «Старых» членов Политбюро это не устраивало. При жизни Сталина каких-либо консультаций на этот счет не проводилось, члены Президиума ЦК почти не общались друг с другом, они встречались только за обедами и ужинами у самого Сталина и затем разъезжались по домам и по своим ведомствам. Только после его смерти им удалось сговориться друг с другом и образовать первый триумвират в составе Маленкова, Берии и Хрущева, – мы уже писали об этом выше.