Но не было еще мира во всех районах Украины. В лесах ее западной части сохранилось немало отрядов УПА и УНРА. К ним присоединилось немало недавних полицаев, старост и всех тех, кто активно сотрудничал с оккупантами. Лишь руководство бандеровцев, мельниковцев и бульбовцев (от имени Тараса Бульбы – героя легенд XVII века) отступило на запад. Борьба с националистами была жестокой. Часть населения Западной Украины им симпатизировала, но многие сельские жители давали им приют и пищу под угрозой оружия. Чтобы подорвать базу движения, в 1945–1956 годах сотни сел и хуторов Западной Украины поголовно выселялись в различные районы Сибири. Десятки тысяч таких «спецпереселенцев» с Украины работали, например, на рудниках и предприятиях Читинской области. Что касается активных бандеровцев, мельниковцев и бульбовцев, то большая часть их была убита в боях, немногие смогли уйти в подполье или на запад, попавших в плен расстреливали или приговаривали к длительным срокам заключения.
В данном случае речь шла о крайних проявлениях воинствующего национализма. Но в более умеренных формах он проявлялся на Украине почти повсеместно, и явно с согласия Сталина и Хрущева было решено использовать в целях сплочения нации проявления не только русского, но и украинского патриотизма. Как важные политические кампании отмечались юбилейные даты, связанные с именами Тараса Шевченко и Леси Украинки, а также юбилеи И. Франко, М. М. Коцюбинского, Г. С. Сковороды, Н. В. Лысенко, Панаса Мирного, Марко Вовчок, П. А. Грабовского и других видных деятелей украинской культуры. Город Переяслав, где было принято решение о воссоединении Украины с Россией, переименовали в Переяслав-Хмельницкий в честь Богдана Хмельницкого. Началась подготовка к изданию Украинской энциклопедии. Как и в Москве, на Украине начала восстанавливаться легализованная православная церковь. Хрущев пригласил к себе для беседы представителей православных общин и духовенства Киева.
Столь же энергичная деятельность по восстановлению хозяйственной и культурной жизни Украины продолжалась и в 1945 году. Но наибольшее внимание Хрущев уделял все-таки проведению весеннего сева. Москва требовала значительного увеличения производства всех продуктов сельского хозяйства.
Весной 1945 года Хрущев познакомился с И. Б. Тито, который, возвращаясь из Москвы, провел два дня в Киеве. Здесь же, в Киеве, застал Хрущева и День Победы. Никита Сергеевич принимал демонстрацию ликующих граждан города.
В июне 1945 года он поехал в Москву. 24 июня во время Парада Победы Хрущев находился на трибуне Мавзолея вместе со Сталиным и его ближайшим окружением. По Красной площади проходили сводные колонны фронтов. Во главе одной из них, четко печатая шаг, шел с четырьмя орденами на груди генерал-майор Л. И. Брежнев.
Глава 2 На пути к власти
Послевоенные годы на Украине
К своему 50-летию Хрущев сумел, казалось бы, завоевать доверие Сталина, внимательно следившего за поведением людей, входивших в его окружение. Преимущество положения Хрущева состояло в том, что он находился не в Москве, а в Киеве во главе крупнейшей после РСФСР республики Союза. При этом Украина обладала гораздо большей автономностью в решениях, чем РСФСР, не имевшая даже особого партийного руководства. Только на Украине было свое Политбюро. В предисловии к первому тому воспоминаний Хрущева его западный биограф, писатель и дипломат Эдвард Крэнкшоу отмечал: «Для Хрущева спасением являлось то, что он был послан наместником Сталина на Украину. Двенадцать лет он жил вдали от Москвы, вдали от всего того, что подрывало силы и морально разлагало даже таких одаренных людей, как Маленков. Три года до войны и пять лет после того, как Хрущев снова вернулся на Украину в качестве Первого секретаря украинской компартии, а также Председателя Совета министров республики, – восемь лет Хрущев был хозяином над 40-миллионным народом, причем народом упорным, практичным, трудолюбивым, населяющим край, который издавна был житницей Советского Союза и его главной промышленной базой. Там, держась как можно дальше от окружения Сталина, Хрущев мог быть самим собой, развивать свои способности, формировать свой характер, который иначе мог бы быть раздроблен» [86] .