Никита Хрущев

Хрущев сам зачитал— никому не доверил — проект Постановления Пленума ЦК: «ЦК КПСС считает, что тов. Маленков Г. М. не обеспечивает надлежащего выполнения обязанностей Председателя Совета Министров СССР . Не обладая необходимыми знаниями и опытом хозяйственной деятельности, а также опытом работы местных советских органов, тов. Маленков плохо организует работу Совета Министров, не обеспечивает серьезной и своевременной подготовки вопросов к заседаниям Совета Министров. При рассмотрении многих острых вопросов тов. Маленков проявляет нерешительность... Между тем т. Маленков неправильно понял свои функции и явно претендовал не только на руководство деятельностью Правительства, но и на руководство Президиумом ЦК».

Политическая карьера Георгия Максимилиановича Маленкова завершилась. Его перевели в заместители главы правительства, дав еще незначительный пост министра электростанций СССР. Но оставили членом Президиума ЦК. Его падение доставило удовольствие партийному аппарату: при Маленкове правительство чувствовало себя слишком уверенно и не так заискивало перед ЦК.

«Когда Маленкова сняли с поста председателя Совмина, это означало, что власть снова полностью перешла к ЦК КПСС, а вернее — к ее верхушке, — писал бывший член Политбюро и секретарь ЦК Александр Николаевич Яковлев. — Побаловались немножко в “ленинские принципы управления”, и хватит. Смещение Маленкова прошло безболезненно. Мало кто сожалел. В аппарате ЦК приветствовали эту меру на том основании, что правительственные чиновники слишком задрали нос и хотели отобрать власть у цековских чиновников».

Проиграли те, кто необдуманно поставил на Маленкова, и выиграли те, кто ориентировался на Никиту Сергеевича. В основном это были московские и киевские партийные секретари, верившие в счастливую звезду Хрущева. Теперь уже Хрущев мог позволить себе уничижительные характеристики своего политического оппонента:

— За границей много болтали о встрече четырех — Черчилля, Эйзенхауэра, французского премьера и Маленкова. Зная Маленкова, я просто боялся за него. Я как-то сказал Молотову, что Маленкова эти хитрые бестии могут провести и вынудить к уступкам. Эта бестия Черчилль как глянет, так у Маленкова сразу коленки могут подогнуться...

Через месяц, 18 февраля 1955 года, Никита Сергеевич держал речь на Пленуме ЦК Компартии Украины:

— Товарищ Маленков, видимо, упоенный положением председателя Совета министров, думал, что теперь он может все сделать. Он произнес необдуманную речь, в которой заявил, что в два-три года добьемся изобилия продовольствия и предметов потребления. Но он не подумал, откуда же это изобилие берется. В каком состоянии находится сельское хозяйство? Как выполнить это обещание?.. Чтобы создать видимость, что слова об изобилии начинают выполняться, стали вытаскивать из сундука золото, золото потекло за границу!

Хрущев вспомнил беседу с Е. А. Фурцевой:

— Приехала к ней родственница из деревни. Она спрашивает ее: как дела у вас в деревне? «Ничего, — отвечает, — теперь стало веселее. Товарищ Маленков хорошо выступил и пообещал нам, что скоро будет изобилие всех жизненных благ». Эта крестьянка говорит: у нас

Маленкова называют Георгием Победоносцем. Ну, для крестьянки, может быть, он победоносец, но мы-то знаем, какой он победоносец. Это несчастье, а не победоносец...

Вот теперь к власти пришел Никита Сергеевич Хрущев.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ.

ДОКЛАД НА ХХ СЪЕЗДЕ

Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев произнес свой знаменитый доклад о сталинских преступлениях на закрытом заседании ХХ съезда КПСС 25 февраля 1956 года. Но еще три с лишним десятилетия доклад оставался секретным. Его запрещалось цитировать, на него нельзя было ссылаться. Он словно не существовал. Тридцать с лишним лет делали вид, будто хрущевского выступления не было.

Мой отец (формально отчим, но он так трогательно относился ко мне и так много сделал для меня, что это слово не подходит) Виталий Александрович Сырокомский в перестроечные годы работал заместителем главного редактора «Известий» и одновременно главным редактором очень популярного в ту пору еженедельника «Неделя». В 1989 году (через 33 года после ХХ съезда!) он решил полностью перепечатать в «Неделе» доклад Хрущева. На другой день после выхода номера главных редакторов пригласили в ЦК на совещание. Он встретил помощника генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева по идеологии академика Ивана Тимофеевича Фролова. Отношения у них с давних пор были добрые, так Сырокомскому, во всяком случае, казалось. На этот раз тот был мрачнее тучи.

— Кто тебе разрешил печатать доклад Хрущева? Разве было решение Политбюро?

Видимо, Фролов и поднял шум. Через день Сырокомского вызвал главный редактор «Известий» Иван Дмитриевич Лаптев.

— Кто вам разрешил дать доклад Хрущева? — грозно спросил он.

Сейчас даже трудно понять всю абсурдность этого вопроса. Газета напечатала доклад, давно известный всему миру.

— Так, вам уже шестьдесят, — констатировал Лаптев. — Пишите заявление об уходе на пенсию.

— За что?