Никогда не было, но вот опять. Попал 4

— Я же говорил вам, что сделал несколько предложений для наполнения бюджета страны. Его Величество заинтересовало месторождение алмазов. Я совершенно случайно в той жизни читал о том, как их нашли в том мире и даже запомнил координаты этого месторождения. Их я и сообщил Его Величеству. Жаль, что в этом году геологическую экспедицию отправлять туда поздно. Поэтому первый алмаз там найдут не ранее следующего лета. А значит, и государственная поддержка моих начинаний будет оказана в, лучшем случае, в следующем году. Но это даже и хорошо. Кое-какие деньги у меня есть и если ещё подключится Фрол Никитич Хрунов, то мы успеем разработать более совершенную модель самолёта.

После моего спича на алмазную тему, Дурново с Мещеряковым ошеломлённо переглянулись. Потом Мещеряков осторожно спросил:

— Ты так уверен, что алмазы найдут?

— В том мире первую кимберлитовую трубку нашла женщина-геолог. Если экспедицию хорошенько подготовить и укомплектовать, то найдут наверняка, — уверенно заявил я.

Заявить-то заявил, но вот особой уверенности не чувствовал. Мало ли какие сложности и случайности будут там в этой глухой тайге подстерегать участников экспедиции. А с другой стороны кто мне помешает немного замотивировать этих участников, или даже послать свою экспедицию? Фрол Никитич на это денег не пожалеет, да и людей пожалуй найдёт. Надо всё это хорошенько обдумать.

Занятый своими мыслями я не обратил особого внимания на то, что собеседники мои, молча, но многозначительно переглянулись и Мещеряков снова спросил:

— А что ещё ты предложил Его Величеству?

— Да сущий пустяк, но Его Величество к этому предложению отнёсся пренебрежительно, хотя как мне представляется, что оно гораздо прибыльнее добычи алмазов.

— А по конкретнее, — подал голос Дурново.

— Бензин! — предельно кратко и вполне конкретно сообщил я.

— Бензин? Это тот, что в аптеках продают? — произнёс Мещеряков.

— Продают, — согласился я. — Но по чуть-чуть, а тоннами выливают в ямы не зная, куда его деть. Пока выливают! Через год-другой начнут продавать и не дёшево. Я, например, уже сейчас купил бы несколько тонн.

— Да зачем он тебе?

— А на чем по вашему работают моторы паралётов? — спросил я

— На спирту! Я специально интересовался, — сообщил Мещеряков.

— На смеси спирта и бензина, — поправил я Его Превосходительство. — Но могут работать и на одном бензине и, пожалуй, даже получше, чем на спирту. И моторов работающих на бензине будет миллионы буквально через несколько лет. Так что господа скупайте бензин, а лучше стройте нефтеперерабатывающий завод и станете миллионерами.

— А сам чего такой завод не строишь? — насмешливо спросил Дурново.

— Нет у меня пока таких возможностей. Кроме того какие — никакие нефтеперегонные заводы уже существуют и быстро совершенствуются, а самолёты, в ближайшие десять лет, кроме меня вряд ли кто построит. Знаете, хочется к войне с японцами успеть нормальные боевые самолёты сделать. Да немного навалять самураям.

— Так ты всё — таки считаешь, что война с Японией будет? — спросил меня Мещеряков.

— Обязательно будет! Вот только железную дорогу до Владивостока дотянем, так сразу англичане начнут Японию к войне с нами подталкивать и готовить.

— Ну и какая тут связь? — недоумевающе спросил Мещеряков.

— Он хочет сказать, что окончание строительства железной дороги будет означать, что укрепившись на Дальнем Востоке, мы, по мнению англичан, можем двинуть и в Индию. А без Индии Англия быстро перестанет быть самой великой страной мира, — сказал Дурново.

— А она значит самая великая? — скептически поинтересовался Мещеряков, видимо испытывая к англичанам неприязнь.

— А ты спроси любого англичанина и он тебе скажет, что Англия величайшая страна и только англичане люди цивилизованные, а все остальные в лучшем случае полуварвары или дикари. Вот ты, например, варвар и дикарь, потому что русский. — засмеялся Дурново.

Понаблюдав за пикирующимися полицейскими начальниками, я решил, что мне пора сваливать, но помня наказ императора обратился к Мещерякову:

— Ваше Превосходительство! Мне Его Величество приказал вспомнить ещё что-нибудь полезное, ну и записать. Так вот можно ли воспользоваться той комнатой, где я писал свои записки. Удобно знаете, никто не мешает и сейф там есть. Будет куда написанное сложить.

Снова переглянувшись, Дурново с Мещеряковым уставились на меня. Наконец Мещеряков произнёс:

— Разумеется можно. Ты прямо сейчас хочешь начать писать?

— Нет, что вы! Завтра в девять и начну. А пока погуляю по городу подумаю о чём писать. Разрешите идти?

Не дожидаясь разрешения встал, слегка поклонившись, несколько зависшим от моей наглости, чиновникам и направился на выход. А что! Могу себе позволить! Можно сказать с самим царём по-дружески беседую. Подходя к двери услышал:

— А ну стой!

Остановился и повернулся к ухмыляющимся приятелям.

— Однако ты, братец, наглец! Высечь бы тебя, но Его Величество запретил телесные наказания. Ладно можешь идти, — оставил за собой последнее слово Дурново.