Никогда не было, но вот опять. Попал 4

— Немтырь! Там эти двое к деду приехали!

— Какие двое?

— Ну, что были недавно. Кержаки. Только это… Пасут их!

— Почему ты так решил?

— А они на извозчике нас по дороге обогнали, а за ними мужик чуть не бегом поспешал. Да вон он на той стороне улицы топчется, — указал на окно парень.

Я выглянул в окно. Действительно напротив дома стоял довольно молодой мужик с куцей бороденкой и откровенно пялился на наши окна. Судя по его поведению, явно не профессионал. А значит не из полиции. Какие бы не были нынешние времена, но полицейские филеры так грубо не работают. Но тогда кому за старообрядцами следить? Местным бандитам? Так нету их, местных. Всех полиция повязала, а кого пропустили, так те затихарились и стараются не отсвечивать.

А вот это уже интересно. Судя по тому, откуда к нам приехали эти посланцы староверов, то слежку за ними могли организовать и их земляки. Так что, похоже, варнаки голубцовские проявились, а я надеялся, что обошлось. Выходит, ошибся.

— Архипка, а вы как сюда прошли? По улице через ворота или через калитку в переулке?

— Конечно через калитку, так же ближе.

— Выходит этот, что дедовых гостей пасёт, вас не видел?

— Где ему разглядеть? Мы же по двору прошли.

— Это хорошо! Значит так! Вы с Антохой проследите за этим топтуном, а Платошка пусть снова мелких организует вам в помощь. Смотрите не упустите, но главное сами не засветитесь. А я пойду с кержаками покалякую, немного придержу их, чтобы вы успели подготовиться.

— Хорошо! — засмеялся Архипка. Однако, нравится пацанам эта суета, так не похожая на деревенское однообразие.

Когда я зашёл к Никанору, то застал вполне знакомую картину. Дед с Никанором по одну сторону стола, гости по другую, а между ними самовар. Беседуют, как ни в чем не бывало. Видимо мужики по городу побродили, кое что разузнали, а скорее всего моё предсказание скорой кончины золотодобытчика Хрунова, не давало им покоя.

— Здравствуйте, почтеннейшие Дементий Антуфьевич и Антип Севостьяныч. Рад видеть вас в добром здравии.

— И тебе поздорову, вьюнош! — сказал Мёдов, а Антип лишь покивал головой.

— Садись, Ляксей, — указал дед на торец стола. — Хотят купцы тебя послушать.

Я не спеша уселся, налил себе чаю, бросил в чай кусок колотого сахара, размешал ложкой и, отхлебнув глоток, обратился к наблюдавшим за мной старикам:

— Что вы хотите от меня услышать, почтеннейшие?

Мужики переглянулись и Дементий немного помявшись озвучил:

— Скажи, Лексей. У тебя по настоящему есть мысли как дело большое организовать. Или ты так просто к слову сказал?

— Так тятя уже застолбил землю, в которой будем разрабатывать золотую жилу. Но это только для начала, деньги кой-какие заработать. Кроме этого мне известно место, где можно алмазы копать.

— Больно блеклые камушки, они хоть и дорогие, но изумруды и рубины, куда как красивше, — сказал вдруг молчавший до сих пор Антип.

— Ну, где добыть изумруды с рубинами я не знаю, — усмехнулся я. — Алмазы же здесь в Сибири, правда, места там уж больно глухие. Поэтому поначалу много надо капиталу вложить, прежде чем прибыль получать, да кроме добычи камешков ещё много чего нужно будет организовать.

— Нет, это нам не подходит, — сказал Антип. — Нам бы чего попроще.

— Есть и попроще. Сейчас по деревням у нас в Сибири коров много, молоко крестьяне не знают куда девать. Организуйте маслобойни, а лучше на Гурьвском заводе ручные сепараторы и маслобойки начинайте изготавливать, да по деревням в рассрочку продавать. Пусть рассчитываются с вами маслом.

— И что нам с тем маслом делать, куда его девать будем?

— За границу продавайте в Англию или в Германию.

— За границу! — удивился Дементий. — Далеко больно.

— А за чем вам самим с заграницей связываться, неужели в Москве или даже в Санк-Петербурге у вас своих людей нет? Я вон в газете прочитал, что в Москве «Торговый дом» имеется купцов Гучковых и вроде он тоже из ваших.

— Знаем мы этого Ефима Гучкова, но он не из наших, единоверец он. — скривившись, пояснил Антип.

— Единоверец⁈ — удивился я, — И что сие означает?

— Отступник он, вроде вон Софрона, — указал Антип на ухмыльнувшегося деда.

— А нельзя ли поподробнее?

— Они вместе со щепотниками в церквях их молятся и архиереев главными над собой признают.

— А молятся как, щепотью или двумя перстами?

— Молятся двумя, а всё равно отступники! — безапелляционно заявил Антип. — Не согласятся старики с ними дела иметь.

— А молодёжь ваша как? Не склоняется ли к единоверию?

— Да кто ж им воли даст?

— А перемрут ваши старики, тогда что? — допытывался я. — Вера — это одно, а вот образ жизни это другое. Сейчас древний уклад жизни себя изживает. Наука далеко продвинулась. Да что наука! Железа стало больше, легче деревья рубить и пилить, плуги железные делают и лопаты. Тут вместо запретов думать надо, что к вере относится, а что к способу возделывания земли и ведению хозяйства.

Антип пожал плечами, а более хитрый Дементий сказал: