Никогда не бывшая твоей

— Не могу. Я тут самый главный, это моя территория. Тут все порядки мои.

— Это свалка, какая тут территория… Проваливай!

— Это для тебя — свалка, а для меня — моя работа, мой дом. Я имею полное право спросить, для каких целей вы привезли сюда девушку. Провинилась, что ли?

Бомж осмотрел меня с ног до головы и игриво подмигнул.

— Так что, провинилась?

— Провинилась.

— Ив чем она провинилась?

— В том, что хотела увести у меня мужика.

— Понятно. Дело житейское. Только к нам в первый раз такую провинившуюся привезли. Все больше тех возят, кто денег должен.

— А что, сюда часто возят? — В голосе Тамары слышалось разочарование. Наверное она думала, что способ мести, который она выбрала, самый изощренный и далеко не распространенный.

— Сюда возят каждый день.

— Так уж и каждый день?

— Ну, почти каждый день. Так вы ее, что… За это дело мочить, что ли, будете? — никак не мог успокоиться бомж.

— Да тебе-то какая разница?! Слышишь, отойди отсюда! Тоже мне, начальник помойки нашелся! — вскипела Тамара.

— Да, начальник! Я начальником был и начальником всегда останусь, — не меньше Тамары разозлился бомж. — Я тебя спрашиваю, ты свою соперницу мочить будешь или нет? Если мочить, то я на нашей территории это сделать не позволю. У нас здесь просто помойка, а не эшафот. К нам обычно готовые трупы привозят.

— Что к вам привозят?

— Готовые трупы. Привозят и нам отдают. Мы сами хороним их так, что комар носу не подточит, ни один мусорщик не найдет. Только, сама понимаешь, мы делаем это за соответствующую плату.

— А деньги вам зачем, если вы со свалки питаетесь и одеваетесь?

— Деньги всем нужны, — ухмыльнулся бомж. — На то они и деньги. На деньги можно себе и новую одежду купить, и новую пищу. И бутылочку чего-нибудь горячительного.

— Ты хочешь сказать, что сюда трупы каждый день привозят?! Никогда не поверю. Тогда это не свалка, а кладбище.

Трупы нам привозят не каждый день, а вот кого-нибудь наказывают каждый день или, точнее сказать, каждую ночь. Сюда обычно привозят людей пугать. Только чем их пугают, непонятно. Мусором, что ли? Так что, люди добрые, я вас сразу предупреждаю, пугать пугайте, а убивать я здесь не позволю. Это мое государство, и здесь я государь, а в своем государстве я учинять беспредел не позволю.

— Да не будет ее никто мочить! Проваливай отсюда! — все больше и больше теряла терпение Тамара. — Сами разберемся!

У меня отлегло от сердца.

— Я против ваших разборов ничего не имею, — продолжал бомж. — Если приехали пугать, то пугайте на здоровье. Пугайте, сколько вам влезет. Только пугаете вы на моей территории, в моем государстве. А нахождение на территории чужого государства денег стоит. Тем более, вы не просто ко мне в гости приехали, а разборы тут чините. Так что, люди добрые, надобно визу оплатить…

— Какую визу?! — Тамара раскраснелась от злости.

— Обыкновенную! Хочешь деревянными, а хочешь зелеными! — Представитель бомжовской группировки начал терять терпение не меньше Тамары.

— Да на кой черт тебе нужны зеленые, если ты на мусорке живешь?!

Не скажи, голубушка, зеленые нужны всем. И тем, кто на мусорке живет, и тем, кто в благоустроенных квартирах. Зеленый, он и в Африке зеленый. Мы раз в месяц отправляем одного из наших людей в город, чтобы поменять доллары на рубли, а рубли на натуральные продукты. Так что если, голубушка, ты кого из наших у обменного пункта увидишь, не удивляйся.

— Хорошенькая картина, — нервно засмеялась Тамара. — Бомж у обменного пункта!

— А ты как думала… Так что, давай плати по таксе и пугайте, сколько вам лезет. В вашем государстве есть свои законы, а в нашем — свои. И никуда от этих законов не денешься. Плати, красавица, как положено, а я работать пойду. Сегодня работы — непочатый край. Скоро еще одна мусороуборочная машина приедет. Время терять нельзя. Ты занимайся своим делом, а я своим. Ты мне деньги даешь, и я ничего не вижу и ничего не слышу. Только в последний раз повторяю, что беспредел чинить не позволю. У нас здесь все строго. Все, как в аптеке…

Тамара сморщилась, поправила прическу и проговорила злобным голосом:

— Слышишь, мужик! Пошел вон отсюда. Если бы ты у меня денег на бедность попросил, я бы и то подумала, давать их тебе или нет. А ты, я смотрю, тут вымогательством занимаешься. Нехорошо, мужик, ой не хорошо! За это и поплатиться можно…

Бомж раздул ноздри и принял угрожающую позу.

— Я на бедность давно не прошу. На бедность пусть бедные просят.

— А ты, значит, не бедный?

— Не бедный. Я начальник, а начальники никогда бедными не бывают.

— Начальник чего?! Мусорки?!

— Да хотя бы и мусорки…

— Тамар, может этому господину начальнику в бубен дать? — спросил один из державших меня мужчин. — Давай я ему хорошенько в бубен заеду, и дело с концом. Еще бы мы бомжей слушали!

Другие бомжи, стоявшие поодаль, подошли к своему товарищу и, как один, по команде, достали ножи. Тамара побледнела и посмотрела на державших меня мужчин растерянным взглядом.