Никогда не обманывай виконта

– Согласен. Однако не хотелось бы тебе каждое утро проводить часок с мистером Бейнсом, чтобы научиться? Тебе за это время заплатят. Я признаю, что этому старому брюзге немного недостает терпения, но учитель он отличный. Собственно говоря, он был моим наставником.

– Вы хотите научить меня читать? – Ник прищурился. – Это зачем же?

– Потому что мне в моем бизнесе нужны клерки, а через несколько лет некоторые из них уйдут на пенсию, и тогда мне потребуется умный парень, который их заменит.

Мальчишка даже рот открыл.

– Думаете, я смогу стать клерком?

– Конечно. Так что, сказать Бейнсу, чтобы он тебя ждал?

Мальчик кивнул:

– Да. Спасибо, сэр.

После обеда Эмма пошла в студию. В окна струился лунный свет, высвечивая белый холст с незаконченным наброском лица мистера Редклиффа. До чего свирепым он выглядит на ее рисунке! Решительный подбородок. Рот, образующий серьезную линию. Ничего мальчишеского, но когда он улыбается, его жесткие черты смягчаются. У нее сложилось впечатление, что ее комплимент его ошеломил. Разве он не осознает симметричную красоту своего лица? Она могла бы смотреть на него целый день. Да только нужно закончить его портрет и расстаться навсегда. Этот джентльмен твердо намерен выяснить правду, а поскольку Лили все время вертится рядом, он может найти то, что ищет.

Если рассказать ему, что Лили увидела и как неверно истолковала увиденное, если вернуть кольцо, может быть, он не будет обращаться в полицию? Эмма посмотрела на эскиз – в его глазах видна напряженность. В голове снова прозвучали его сегодняшние слова. «Помяните мои слова, мисс Траффорд, я отыщу виновных. Когда я найду воров, они сильно пожалеют, что перешли мне дорогу».

Нет, он жаждет отмщения. Нельзя позволить, чтобы случайная мягкость в его глазах и слишком прямолинейный флирт поколебали ее решимость. Это все игра, это способ заставить ее ослабить оборону.

Бросив последний взгляд на холст, Эмма вышла из студии и спустилась на один лестничный пролет к своей спальне. Закрыла дверь, чтобы скрыться от любопытных глаз, и зажгла газовую лампу на комоде.

Рядом с лампой стояла мамина шкатулка с драгоценностями – красного дерева, с розой, вырезанной на передней панели. Эмма подняла крышку. Единственными по-настоящему ценными вещами тут были мамина камея, ожерелье с рубинами и обручальное кольцо. Эмма сомневалась, что тонкая, простенькая золотая цепочка стоила дорого. И, насколько она понимала, рубины в ожерелье тоже могли быть подделкой, всего лишь стекляшками. Она дважды ходила в ломбард с мамиными драгоценностями, собираясь заложить их, и оба раза возвращалась домой, не в силах с ними расстаться. Но, как и проданная ею карета, они были единственными ценными вещами, какими когда-либо владела ее семья. Если Эмма не сможет зарабатывать на жизнь портретами, ей придется заложить драгоценности в ломбарде.

На задней стенке шкатулки бархатная обивка слегка ослабла. Эмма сунула пальцы между стенкой и оторванным материалом и вытащила кольцо мистера Редклиффа. Свет лампы отразился от золота. Держа кольцо в круге света, Эмма изучала витой рисунок, изображавший льва. Откуда это – из какого-нибудь клуба джентльменов или из университета?

Засовывая кольцо обратно в тайник, она задела пальцами розу, которую подарил ей Чарлз, когда она приняла его брачное предложение. Ярко-красные лепестки выцвели, приобрели винный оттенок и стали хрупкими. Зачем она ее хранит? Нужно было сжечь ее, как и рисунки с ним. Теперь этот человек женат, и они ждут ребенка. Эмма подошла к камину и бросила остатки цветка на горячие угли.

Кончики засохших лепестков задымились, почернели, затем вспыхнули и засияли. Оранжевые языки пламени взмыли вверх, но быстро угасли. Напоминание исчезло, но память осталась. Эмма больше не любила Чарлза, но ощущение того, что она оказалась недостаточно хороша для него, оставило в сердце боль. А в последнее время она все думала о том, что Чарлз мог просто воспользоваться ее горем от потери отца, чтобы овладеть ею. Возможно, он никогда и не собирался на ней жениться.

Неужели она повела себя как последняя дура? Позволила себя обмануть? Как бы сильно она ни хотела в этом ошибиться, но, скорее всего, да. Многие аристократы ведут порочную жизнь. Они распутники. Следует обращать больше внимания на то, что миссис Флинн читает в бульварных газетенках об их похождениях.

А теперь она обесчещена. Опорочена.

Из глаза вытекла слезинка. Рассердившись на себя из-за этой минутной слабости, Эмма ее смахнула и вытерла влажную щеку.

«Мне не нужен мужчина». Но стоило об этом подумать, как в голове сразу всплыло воспоминание о поцелуе мистера Редклиффа и о тепле, родившемся у нее в животе при этом поцелуе. Она помотала головой, прогоняя ненужные мысли, и снова подошла к комоду, чтобы закрыть шкатулку.