Никогда Никогда. Часть 2

– Ты нашел ее? – голос мне незнаком. Выжидаю секунду, прежде чем ответить, надеясь, что на меня снизойдет озарение. – Сайлас? Алло?

То же слово, что произнес полицейский. «Сайлас». Только она произнесла его как имя.

Мое ли?

– Что? – спрашиваю я, ничего не понимая.

– Ты нашел ее? – В тоне девушки слышится паника.

Нашел? Кого я должен искать? Поворачиваюсь и еще раз проверяю заднее сиденье, хоть и помню, что там пусто. Сажусь прямо, не зная, что ответить.

– Я… а ты

ее нашла?

Джанет недовольно стонет.

– С чего бы я тогда тебе звонила?

Я отвожу телефон и смотрю на него. Ничего не ясно! Снова прижимаю к уху.

– Нет, я не нашел ее.

Может, эта девочка – моя младшая сестра? Голос у нее детский. Она явно младше меня. Что, если она потеряла собаку, и я поехал ее искать? Возможно, я забуксовал под дождем и ударился головой.

– Сайлас, это на нее не похоже, – говорит Джанет. – Она бы предупредила, если бы не собиралась ночевать дома или появляться в школе.

Ясно, мы говорим не о собаке. И тот факт, что мы, похоже, обсуждаем человека, который пропал, вызывает у меня дискомфорт. Я даже не знаю, кто я такой! Нужно закончить беседу, пока не ляпнул чего лишнего. Чего-то дискредитирующего.

– Джанет, я должен идти. Буду искать ее. – Нажимаю «отбой» и кладу телефон на соседнее сиденье. Взгляд цепляется за бумаги. Беру их в руки. Они скреплены вместе. Переворачиваю первую страницу. Это письмо, адресованное мне и какому-то Чарли.

Чарли и Сайлас.

Если вы не знаете, почему это читаете, значит, вы все забыли.

Какого черта? Не такого я ожидал от первого предложения. Хотя, по сути, я ничего не ждал.

Вы никого не узнаете, даже себя. Пожалуйста, не паникуйте и внимательно прочтите это письмо.

Немного поздно для «не паникуйте».

Мы не уверены, что произошло, но боимся, что это случится вновь, если все не записать. По крайней мере, если мы оставим записки на видных местах, то будем подготовлены, когда это снова произойдет. На следующих страницах вы найдете всю информацию, что нам известна. Вдруг она вам как-то поможет.

Чарли и Сайлас.

Я не сразу переворачиваю страницу. Роняю бумаги на колени и тру лицо. Смотрю в зеркало заднего вида и тут же отворачиваюсь, не узнав глаза, смотрящие на меня в ответ.

Это невозможно.

Закрываю глаза и зажимаю переносицу. Жду, пока очнусь – это сон, и я должен проснуться.

Мимо проезжает машина, забрызгивая стекло водой. Я наблюдаю, как влага стекает вниз и исчезает под капотом.

Нет, это не может быть сном. Все слишком реалистично. Обычно сны прерываются и не идут по порядку.

Снова беру бумаги, с каждым предложением читать становится все труднее. Руки дрожат. Мысли разбегаются. Я узнаю, что меня действительно зовут Сайлас, а Чарли на самом деле девушка. Интересно, это она пропала? Я продолжаю, хоть и не могу поверить в то, что читаю. Не знаю почему: все здесь написаное, совпадает с тем фактом, что у меня нет никаких воспоминаний. Дело в том, что если я в это поверю, то должен буду признать возможность происходящего. Судя по этим записям, я теряю память четвертый раз подряд.

Я судорожно дышу под хаотичный стук дождя по крыше. Поднимаю левую руку к затылку и сжимаю шею, читая последний абзац. Который, по-видимому, я написал десять минут назад.

Вчера Чарли села в такси на Бурбон-стрит, с тех пор ее никто не видел. Она не знает о письме. Найди ее. Первым же делом. Пожалуйста.

Последние слова написаны коряво, едва читабельно, словно у меня заканчивалось время. Я откладываю письмо, обдумывая все, что только что узнал. Информация поступает быстрее, чем бьется мое сердце. Хватаюсь за руль и вдыхаю через нос. Что-то мне подсказывает, что это должно возыметь успокаивающий эффект. Поначалу данный способ не срабатывает, но я продолжаю сидеть так пару минут, переваривая новые факты. «Бурбон-стрит, Чарли, брат, Креветка, чтение по картам таро, татуировки, моя страсть к фотографии». Почему ничего из этого не кажется знакомым? Это какая-то шутка. Наверное, речь идет о ком-то другом. Я не могу быть Сайласом. Иначе я бы чувствовал себя им. Человек, которым я должен быть, не может казаться мне полным незнакомцем.

Я снова беру телефон и открываю приложение с камерой. Наклоняюсь вперед и тянусь рукой за спину, чтобы снять футболку. Подношу камеру к затылку и фотографирую спину, затем одеваюсь и смотрю на экран.

Жемчужины.

На моей спине набито жемчужное ожерелье, как и сказано в письме.

– Черт, – шепчу я, глядя на картинку.