Никогда прежде

Я успела умыться, сменить одежду и постирать испачканную, снова сойти вниз, а Джек продолжал читать. Когда еда была готова, мне пришлось позвать Варваро несколько раз, но он все равно не откликнулся. Тогда, подойдя к адвокату вплотную, я сунула ему под нос дымящееся блюдо, и только это заставило мужчину принюхаться, а после оторвать взгляд от бумаг.

– Сабрина? Ты вернулась?

– Давно, – усмехнулась я, – есть будешь?

– Пахнет вкусно, спасибо, – он взял тарелку, снова перевел взгляд на документы и завис.

– Джек!

И опять призывы впустую.

Я решительно выхватила у лучшего адвоката бумаги и напомнила:

– Мне кажется, ты с утра ничего не ел. Чем так увлечен?

– Я разбираюсь в местных законах, – Варваро нанизал на вилку кусок мяса, – есть, знаешь, некоторые нюансы… м-м, вкусно, Сабрина.

– Спасибо, Джек. Подозреваю, ты очень проголодался.

Мужчина издал возглас вроде «ухум» и продолжил жевать. Джек был натурой настолько цельной, что и сосредоточиваться умел лишь на одном деле.

Я со своей порцией давно закончила, а теперь, пока Варваро ел, присела за кухонную стойку и задумалась. Мне очень хотелось написать письмо. Поблагодарить. Однако я не понимала, как это сделать без подозрений. Городить ложь вроде «Эрик мне рассказал» я не желала. Ведь индигиец не только брата спас.

Рассуждая об этом происшествии все время, которое потратила на обычные рутинные дела, я буквально по полочкам разложила наши совместные действия. Да, я тогда не рассуждала. Бросилась за Эриком к краю. Кто знает, может, улетела бы следом, не успев даже схватить брата? Инерция на мокром обрыве – вещь предсказуемая. Раян выбрал лучшую траекторию, когда брат почти сорвался. В итоге Эрик исчез в измененном пространстве, а по сути, пролетел тот же самый путь, но в ином направлении, прямо мне навстречу. Он сбил меня с ног, и мы оба оказались в безопасности. Брат, испугавшийся меньше, быстрее оценил этот маневр, сумев восхититься сразу на месте. А я была слишком потрясена. Ведь никогда не задумываешься, что нечто подобное и непоправимое может вдруг случиться. И хотя на дар индигийца я прежде смотрела как на ловушку, он оказался более редким, полезным и удивительным.

Однако с благодарностью у меня не клеилось. Я бралась за послание, начинала что-то выводить и снова отталкивала лист.

– Высшие силы, ну как же ему сказать?

– Что кому сказать? – Джек оказался практически за спиной, держа на отлете пустую тарелку, и выяснилось, что я тоже умела увлекаться собственными мыслями, игнорируя происходящее вокруг.

– Поставь в мойку, – я кивнула на тарелку, – и подскажи, как поблагодарить нечеловека, которого прежде и не думала бы ни за что благодарить?

– Размытая формулировка, Сабрина.

– Он мне помог, очень, но прежде ужасно не нравился.

– А сейчас нравится?

– Не в этом дело, а в помощи.

– Ты о ком говоришь?

– О после Индиго.

– О после? Я предупреждал, Сабрина, его нельзя просчитать, лучше держаться от него подальше.

– Безусловно, лучше! Особенно в крохотном городке, где все так и ходят общими тропинками. Джек, он спас Эрику жизнь, понимаешь? Нам обоим. Мне хочется сказать спасибо, вот и все.

– Сабрина, ничего не говори.

– Совсем?

– Если не хочешь иметь с ним дел. Своей благодарностью ты подашь сигнал. С такими людьми нужно быть четкой в формулировках и последовательной в действиях. С мужчинами, не понимающими отказа, невозможно колебаться между «нельзя» и «я вам очень благодарна». Либо «да», либо «нет», иначе твое «нет» скоро станет «да».

– Не станет!

– Каков процент твоей уверенности?

– Джек, прекрати! Ощущения нельзя мерить процентами!

– Все можно измерить, Сабрина.

– По этой причине от тебя девушки и сбегают, Джек Варваро, ты совершенно не понимаешь женской души!

– Ты переходишь на личности, Сабрина, а это уловка, чтобы обходить неприятные вопросы. Если человек определился, у него будет четкий ответ.

– Я тебе о чувствах говорю, а ты мне о разуме… Вот склиз! Я что, его сейчас процитировала?

– Я предупреждал. Не связывайся. Не заметишь, как он начнет влиять на твое восприятие.

Я провела пальцами сквозь волосы, отводя их со лба. Джек говорил верно. Нельзя вовлекаться, нужно твердо стоять на своем, но это никак не меняло ценности совершенного поступка. И оттого возникало ощущение, что не сказать ни слова было все равно что обесценить дарованный шанс и жизнь любимого брата. Но я ведь снова рассуждала с точки зрения эмоций. А именно их и пытался каждый раз вызвать во мне индигиец посланиями и фразами, переводя логику в чувства. Я правда испугалась, будто начинаю ему уступать.

– Тогда просто никаких лишних слов, Джек.

Я вывела короткое «спасибо» и отправила шарик в пространство.

– Сабрина, – Варваро покачал головой.

– Ну не могла я это проигнорировать.

– Есть люди, которые могут. С легкостью.

– Я не такая.