Она живёт в каждой из вас…

Над Парижем был вечер.

Выйдя из здания аэропорта, Николь, небольшого роста, миловидная стюардесса лет тридцати, осмотрелась по сторонам. Когда рядом остановилось такси, она, немного помедлив, забралась внутрь и втащила за собой чемодан на колёсах. Повременив, она достала из глубины чемодана опрятного вида, плотный и увесистый бумажный пакет, который легко разместился бы в дамской сумочке, положила его на сиденье и задумчиво отвернулась к окну. Спустя какое-то время такси остановилось у многоквартирного дома, расположенного на улице, носившей имя одного из героев Французской революции. Николь с тревогой посмотрела на тёмные окна четвёртого этажа. Поднявшись, она, едва распахнув дверь, позвала в темноту:

– Кристиан…

Не дожидаясь ответа, она вошла; сделав несколько торопливых шагов, нащупала выключатель. В детской зажёгся свет. Очнувшись ото сна, на кровати уселся подросток. Его ещё детские черты лица с большой вероятностью говорили о том, что он не успел закрыть за собой двери начальной школы.

– Прости, что не дождался тебя, – сказал он, щуря глаза от света. – Я устал и решил лечь пораньше, – объяснил он.

Едва проснувшись, Мари, светловолосая девушка, настороженно потянула носом. В квартире отчётливо слышался запах сбежавшего молока. Накинув халат, Мари еле слышно прокралась в прихожую и прислушалась. Рядом, на кухне, послышалась чья-то не слишком осторожная возня. Обратив внимание на висящие на вешалке знакомые ей плащ и шляпу, хозяйка квартиры, недолго думая, переступила её порог.

– Дядя?.. – удивлённо пробормотала Мари при виде высокого, стройного мужчины с сединой в волосах, который, стоя спиной к ней, ворковал у плиты с закатанными рукавами рубашки и перекинутым через плечо полотенцем.

Это был ни кто иной как Жак Грожан, шеф парижского бюро Интерпола.

– Доброе утро, – спокойно сказал он, не поворачиваясь. – Надеюсь, ни этот ужасный запах разбудил тебя. Прости, если я тебя напугал.

На лице Мари мелькнула тень тревоги.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Старому холостяку стало скучно, и он решил позавтракать со своей племянницей, – ответил Грожан. – Как в старые, добрые времена. Я не видел тебя уже больше двух недель. – Бросив через плечо короткий взгляд на девушку, Грожан заметил: – Похоже, ты мне не рада.

– Нет, что ты… – сдавленно возразила Мари.

– Знаю, это против правил, – сказал Грожан. – Но ты можешь не волноваться – о моём визите сюда никому не известно. – Помолчав, он с плохо скрываемым волнением продолжил: – Знаешь, я волнуюсь так, как будто это моё задание. Признаюсь, мне не по нутру задумка ФБР. Но что я могу поделать, если в рамках совместной операции подвергать серьёзной опасности приходится именно тебя.

Мари не знала, что сказать. Она молчала, кутаясь в халат.

– Но как ты вошёл? – спросила она, вспомнив, что так и не вручила дяде ключ от нового замка.

Грожан усмехнулся.

– Удивлена? – спросил он. – Не забывай, что я стал офицером полиции не сразу. Тогда, в послевоенные годы, когда мы начинали бок о бок с твоим отцом, Европа буквально утопала в преступности. И нам пришлось многому научиться, чтобы бороться с ней на равных. Это была хорошая школа… На самом деле, твой замок не очень-то и сопротивлялся. – Грожан повернул рукоятку на плите. – Какао готов. Направляясь к тебе, я вовремя подумал о том, что твой холодильник может оказаться пустым. И, как оказалось, не зря. – Повернувшись с кастрюлей в руках, Грожан сделал шаг к столу и поднял глаза на свою племянницу, которая молча наблюдала за ним. – Надеюсь, ты не против круассанов с клубникой?

На лице девушки появилась трогательная улыбка. Она опустила взгляд на стол, где на блюдце лежали круассаны. На мгновение её глаза стали глазами ребёнка, который смотрел на своё любимое лакомство. Она подняла глаза полные нежности на дядю. Наполнив чашки горячим напитком, мужчина поставил кастрюлю обратно на плиту. Но вместо того, чтобы сесть за стол, пристально оглядел девушку с ног до головы. Почувствовав себя неловко, Мари отвела глаза. Но Грожан не стал долго испытывать её своим взглядом. Неожиданно он потупил свой взор и медленно опустился на стул.

– Ты так похожа на свою мать, Мари… – с грустью в голосе проговорил он. – Жаль, что моя бедная сестра не видит тебя сейчас. – Помолчав, он вдруг устремил свой затуманенный взор вверх и добавил: – Впрочем, я могу ошибаться.

Мари подошла к столу, тихо присела на стул рядом и накрыла своей ладонью руку дяди.

– Я тоже часто думаю о ней, – призналась она. – Порой мне кажется, что она рядом.

Её слова вывели Грожана из оцепенения.