Николай Александрович Невский

Таким образом, Н. А. Невский создал процедуру реконструкции еще в 1936–1937 годах и расшифровал внутренние, собственно тангутские ее источники, наложив на них при этом имеющиеся китайские и тибетские транскрипции. Казалось бы, реконструкция тангутской фонетики — дело техники и времени. Но это не так. Помните, В. М. Алексеев писал, что «иероглифы объяснены через иероглифы», и трудно понять, каково было истинное произношение тангутских слогов и слов. Когда в 1965 году вышла научно-популярная книга Е. И. Кычанова «Звучат лишь письмена…», некоторые ехидно спрашивали автора, остроумно перефразировав заглавие: «Звучат ли письмена?». Что же, в их скепсисе есть доля истины. И ответ на этот вопрос — звучат ли письмена? — один. Звучат. Но пока по-разному. Ибо состояние науки, состояние изученности транскрибирующих языков таково, что не только китайская, но и тибетская транскрипция не поддаются однозначному истолкованию. Недостаточно ясно еще, как читать тибетские слоги, нередко по-разному передающие чтение одного и того же тангутского знака в то время и в том диалекте, который был применен для транскрипции. То же самое, пожалуй даже в большей мере, касается и китайских иероглифов. Ведь и до сих пор пекинец читает название центральной газеты Китая «Жэньминь жибао», а шанхаец «Иминь ибао». Поэтому-то и две генеральные реконструкции, выполненные одновременно в 60-х годах М. В. Софроновым и Нисида Тацуо по указанной процедуре (у Софронова — с большим учетом внутренних источников реконструкции), дали несхожие в ряде моментов результаты. Частные реконструкции отдельных слов тангутского языка встречаются в работах Н. А. Невского, в его словаре, в статьях японского лингвиста Хасимото Мантаро, в работе С. Е. Яхонтова 10, но и они также отличаются одна от другой. Приведем лишь маленький пример того, как некоторые ука

9а Нисида Тацуо. По поводу изучения языка Си Ся покойным Невским. — «Гэнго кэнкю», 1962, № 41, с. 60.

1 °C. Е. Яхонтов. Древнекитайский язык. М., 11965, с. iK5.

занные исследователи реконструируют звучание двух слов — «вода» и «глаз».

Невский Софронов Нисида Яхонтов

Вода yze, yzle zj[e Kzir za Глаз ml mel me muQl

В основе такого различия лежит неоднотипная интерпретация указанными почтенными лингвистами соответствующих китайской и тибетской транскрипций данных тангутских слов. Поэтому работы Нисида Тацуо и М. В. Софронова не вызвали и широкой научной дискуссии или больших откликов — каждый бы, кто взялся утверждать их правоту и неправоту, не сомневаясь в принципиальной схеме реконструкции, должен был бы быть доказательно уверен в своем прочтении китайских и тибетских транскрипций, а этого пока нет.

Следовательно, учитывая неоспоримость существа процедуры реконструкции и отдавая должное большому и важному труду указанных ученых, будущее окончательной реконструкции тангутского языка следует непосредственно связывать с успехами исторической фонетики китайского и тибетского языков. А тангутские материалы могут оказаться большим подспорьем в этом деле, о чем писал еще, как мы отмечали выше, акад. В. М. Алексеев. И без работы, проделанной Н. А. Невским, появление таких трудов по изучению тангутского языка, какими являются книги М. В. Софронова и Нисида Тацуо, было бы невозможно. Как мы пытались показать, своими трудами Невский перевел тангутоведе-ние на качественно новую базу и заложил прочные основы его дальнейшего развития.

В 1936 году Н. А. Невский хлопочет «необходимые суммы на ликвидацию неудовлетворительного состояния рукописей, их реставрацию и консервацию». 12 апреля того же года он подает обширный «Проект издания памятников тангутской культуры из Хара-Хото» и, в котором утверждает, что издание коллекций, добытых П. К. Козловым, является и научным делом первостепенного международного значения. В 1937 году он составляет план собственной работы по тангутоведению

11 См. Письменные памятники Востока. Ежегодник 1970. М., 1974, с. 437–451.

На ближайшую Пятилетку 1938–1942 годов. План предусматривал:

«1938 год: 1) Издание сохранившейся части тангутского перевода „Лунь юй" с тангутскими комментариями, снабженное переводом, примечаниями и словарем; 2) Определение и регистрация тангутских рукописей и ксилографов — 200 карточек.

1939 год: 1) Составление списка тангутских идеографов, расположенных по фонетическим группам и снабженных китайскими и тибетскими фонетическими эквивалентами; 2) Определение и регистрация тангутских рукописей и ксилографов — 200 карточек.

1940 год: 1) Издание тангутского сборника рассказов на китайские темы „Вновь собранные записки о любви и сыновней почтительности", снабженное переводом и примечаниями.

1941 год: Исследование тангутского перевода не сог хранившегося китайского сборника рассказов „Лэй линь", иллюстрированное переводами.

1942 год: Издание тангутско-русского идеографического словаря на три-четыре тысячи идеографов».