Николай и Александра

Императрица предупреждала, чтобы супруг остерегался тех, кто, по ее мнению, посягает на прерогативы императора. Неизменной мишенью ее критики был великий князь Николай Николаевич; она продолжала поносить его до тех пор, пока тот не пал. Одновременно нападкам императрицы подвергалась Дума. "Дорогой, я слышала, что этот ужасный Родзянко и другие... просят немедленно созвать Думу, - писала она в июле 1915 года. - Пожалуйста, не разрешай, это не их дело, они хотят обсуждать вопросы, которые их не касаются и которые внесут еще больший разлад - их нужно удержать от такого шага". Вновь и вновь слышен в ее письмах один и тот же мотив: "Мы не конституционная страна, и не смеем ею быть, наш народ недостаточно для этого образован... Не забывай, что ты самодержавный император и должен им оставаться. Мы не готовы для конституционного правления". Императрица защищала не только прерогативы государя, но и права сына, будущего монарха: "Ради Бэби мы должны быть твердыми, иначе его наследие будет ужасным, а он с его характером не будет подчиняться другим, но будет сам господином, как и должно быть в России, пока народ еще так необразован".

Следующий шаг, с точки зрения императрицы, был вполне естественным. Ведя великую битву за спасение России и самодержавия, Александра Федоровна нуждалась в мощном союзнике. Она была убеждена, что Распутин - "божий человек", доказательством чему были его чудные молитвы, с помощью которых он не раз останавливал кровотечение у наследника. И теперь, во время войны, он был воплощением России: неотесанный, малограмотный, но набожный и преданный царю. Отсюда нетрудно было заключить, что Господь повелел Распутину провести Россию через военные испытания. Если она могла доверить ему самое большое ее сокровище - жизнь сына, почему бы не положиться на советы "старца" при назначении министров, командовании войсками и управлении страной?

Осенью 1914 года влияние Распутина на обитателей Александровского дворца ослабло. Император не мог простить "старцу", что тот был против войны, которую сам он считал патриотической. Императрица с утра до вечера работала в госпиталях. Однажды Распутин связался по телефону с Анной Вырубовой и спросил, нельзя ли ему увидеть государыню. Фрейлина ответила, что ее величество занята, и посоветовала позвонить через несколько дней. Громко выразив свое недовольство, Распутин повесил трубку.

Но после одного из тех удивительных случаев, каких в жизни Распутина было множество, влияние его на императрицу полностью восстановилось. Вечером 15 января 1915 года произошло крушение поезда, на котором Вырубова ехала из Царского Села в Петроград. Когда раненую извлекли из-под обломков, она была в безнадежном состоянии. Жизнь фрейлины висела на волоске. Ноги ее были раздавлены радиатором, голова и лицо повреждены балкой; она получила значительные травмы черепа и позвоночника. Вырубова была доставлена в приемный покой лазарета главным врачом его княжной Гедройц. Узнав от графини Витте о тяжелом состоянии Вырубовой, Распутин воспользовался любезно предложенным графиней автомобилем и поехал в Царское Село в приемный покой лазарета. "В то время в палате, где лежала А.А.Вырубова, находились государь с государыней, отец А.А.Вырубовой и княжна Гейдройц, - писал Евреинов. - Войдя в палату без разрешения и не с кем не здороваясь, Распутин подошел к А.А.Вырубовой, которая повторяла лишь одну фразу: "Отец Григорий, помолись за меня!" Взяв ее руку и, упорно смотря на нее, он громко и повелительно сказал ей:

- Аннушка! Проснись, поглядь на меня!

К общему изумлению всех присутствующих, А.А.Вырубова открыла глаза и, увидев наклоненное над нею лицо Распутина, улыбнулась и сказала:

- Григорий, это ты? Слава Богу!

Тогда Распутин, обернувшись к присутствующим, сказал:

- Поправится! [(В своих мемуарах А.А.Вырубова пишет, что Распутин заявил: "Жить она будет, но останется калекой".)]

И, шатаясь, вышел в соседнюю комнату, где и упал в обмороке. Придя в себя, Распутин почувствовал большую слабость и заметил, что он был в сильном поту".

Как и предсказывал Распутин, Вырубова выздоровела, но передвигаться могла на костылях или в коляске. Преданность ее "старцу" укрепилась окончательно. Убежденная, что Распутин послан небом для спасения императорской семьи, она прилагала все силы, чтобы помочь "старцу" в его усилиях и сгладить разногласия, возникавшие между государыней и "божьим человеком".