Николай I. Освободитель. Книга 4 (СИ)

— А если получится плохо? Если детям будет тяжело учиться? — Александра, у которой образовательный проект был, по сути, первым серьезным делом, изрядно нервничала насчет того, чтобы все шло идеально. Сколько я не пытался объяснить девушке, что невозможно заранее предусмотреть все «овраги», достучаться до нее пока не получалось. Что поделать воспитание принцесс оно такое — все должно быть идеально. «Ноблес оближ» мать его.

— Солнышко, — я повернул жену лицом к себе и внимательно посмотрел ей в глаза, — я тебе одну умную вещь скажу, над которой нужно будет подумать. Очень часто, почти всегда, паршивое, но своевременное решение лучше, чем идеальное, но полностью запоздавшее.

— А выкинутые на ветер деньги? — Александра, как истинная пруссачка была достаточно прижимистой, и лишние траты воспринимала как личное оскорбление.

— А что деньги? — Я пожал плечами, — проведем еще пару благотворительных балов, дадим статью в газету о сборе средств. Твой муж, в конце концов может пару копеек подкинуть, тоже не самый бедный человек в империи.

«Фонд вспоможению начальному образованию», которым рулила Александра, и который организовал первое специализированное трехгодичное педагогическое училище а теперь собирался издавать учебники, был сугубо благотворительным и некоммерческим, как бы сказали в будущем. Понятно, что, будучи женой наследника престола, собрать необходимые деньги на организацию первых школ было не так уж и сложно. Едва я внес свои кровные сто тысяч, — и об этом узнали в обществе — различного пошиба патриоты просто завалили Александру деньгами. За первые полгода существования фонда удалось аккумулировать чуть меньше миллиона рублей. Учитывая цену на учебник в 3 рубля, годовое жалование учителя в 80, а общую прикидочную стоимость содержания сельской двухгодичной школы рублей в 500, сумма как ни крути не маленькая. Вот только если посмотреть на объем, который нужно охватить, получается, что даже миллион — это капля в море.

В будущем я собирался передать эти школы на баланс когда-нибудь учреждённых земств, если такая реформа все же случится, а пока помогал собирать на них деньги среди богатых дворян и купцов.

А вообще образование империи было одной из тех проблем, даже прикасаться к которой было просто страшно. На столько там все было тухло и запущенно — именно в образовании по моему ощущению мы отставали от Европы больше всего, именно отсюда в дальнейшем проросли корни будущих проблем империи — что просто ужас.

И только осознание того, что вместо тебя этого все равно никто не сделает, добавляло осторожного оптимизма. Что бы я не сделал, все равно будет лучше, чем вышло в другой истории, когда ликвидацией безграмотности пришлось заниматься через сто лет большевикам. Если я начну на семьдесят лет раньше решать эту проблему, то может и результат выйдет тоже, на те же семьдесят лет, раньше. Не к 1930-м годам ликвидируем безграмотность, а к 1870-м. Только эти мысли и позволяли не опускать руки видя на сколько большой объём работы еще предстоит сделать.

Глава 7

— Нда… Забавно получилось, — несколько раз перечитав ноту испанского посла, чтобы хоть как-то вкурить, что от меня хотят, я отложил документ в сторону — нужно будет сохранить для истории, — откинулся на спинку кресла и на несколько минут отрешился от реальности, прокручивая в уме неожиданно сложившуюся ситуацию. Вот уж действительно тот случай, когда предугадать последствия своих действий практически невозможно.

— Ваше императорское высочество? — Христофор Андреевич Ливен, министр иностранных дел, которому этим утром испанский дипломат вручил ноту протеста, осторожно окликнул меня, не зная, как реагировать.

Отъезд из столицы Александра — судя по письмам и коротким телеграммам он на юге отлично проводил время — вызвал изрядный переполох во властной верхушке. Никто не мог понять, как долго продлится совершившаяся рокировка, и вернется ли Александр к своим императорским обязанностям вообще когда либо. Я же со своей стороны, несколько парадоксальным образом, не торопился менять назначенных братом чиновников. Это когда у тебя власти нет, ты весь такой резкий и безапелляционный: этот дурак, этот подлец, всех разогнать, назначить новых. Только массовые расстрелы спасут родину. А когда такая возможность непосредственно предоставляется, начинаешь задумываться, по какой причине тот или иной вельможа был поставлен на свой пост, и не сделаешь ли ты только хуже, поменяв его на кого-либо другого. В общем, за первые полгода работы я, не оправдывая ожидания высшего света, никого из назначенцев брата так и не поменял. Что с другой стороны не избавляло отдельных персонажей — Ливен был в их числе — от определенной неуверенности в своем будущем.

— Что сами скажете, Христофор Андреевич?

— Никаких новостей от атамана Незмаевкого по линии моего министерства не поступало, ваше императорское высочество…

— Просто Николай Павлович, пожалуйста, — перебил я министра, тот кивнул.

— Если все то, что посол передал, — правда, то это казус белли. Испания вполне может объявить России войну.