Николай II. Дорога на Голгофу

Правда, к этим показаниям Проскурякова имеется тоже немало вопросов. По его словам, он вошел в комнату непосредственно после убийства, «стоял как бы туман от порохового дыма, и пахло порохом», он заметил следы от пуль и кровавые лужицы. Но совершенно ничего не сказал о стреляных гильзах, которые должны были бы валяться на полу, если бы убийцы действительно применяли автоматические пистолеты. (В отличие от револьвера, где стреляные гильзы остаются в барабане, автоматический пистолет их выбрасывает во время стрельбы.) Проскуряков об этих гильзах не говорит ни слова, что наводит на мысль, что их там и не было. Кроме того, Проскуряков говорит о том, что заметил следы от пуль в других стенах. Но этих следов не обнаружило следствие! Куда могли деваться эти следы?

Нам все же представляется, что большая часть выстрелов могла быть осуществлена действительно уже после гибели Царской Семьи, но не какими-то «случайными» лицами, а самими убийцами. Скорее всего, эти выстрелы были произведены в ночь на 17 июля 1918 года или ранним утром того же дня.

Таким образом, учитывая все вышеизложенное, можно предположить, что применение огнестрельного оружия при убийстве Царской Семьи и ее свиты не соответствовало той картине преступления, в которой нас пытались уверить на протяжении десятилетий. Огнестрельное оружие было не единственным способом убийства Узников дома Ипатьева. Более того, во многом выстрелы в подвале Ипатьевского дома были призваны скрыть применение другого вида оружия, которое, вполне возможно, и явилось основным способом убийства.

Применение холодного оружия

Не менее запутанной является картина с применением холодного оружия при убийстве Царской Семьи и ее окружения. Судя по показаниям и «воспоминаниям» участников преступления, применение холодного оружия сводится то ли к одному, то ли к двум штыкам от винтовок, которыми закололи членов Царской Семьи и Демидову. Однако на самом деле роль холодного оружия в убийстве 17 июля намного более важная и таинственная.

Первый раз упоминание о неких «ножах», которые могли являться и холодным оружием, появляется за два месяца до убийства, 17 мая 1918 года, когда во дворе Дома особого назначения во время смены караула охранниками были найдены спрятанными 12 ножей, ровно столько же, сколько в конце концов будет заключенных в Ипатьевском доме^{1218}

.

Большинство исследователей, конечно, объясняют появление этих ножей кражами царского имущества, начавшимися со стороны охраны. Однако совершенно непонятно, зачем ворам нужно было прятать эти ножи во дворе? В качестве тайника? Но ведь гораздо легче было вынести ножи с собой, тем более что это было время комиссара Авдеева, а тот, как нас пытаются уверить, смотрел сквозь пальцы на хищения, совершаемые его подчиненными. Непонятно также, почему ножей было именно 12 и что это были за ножи: кухонные, охотничьи, перочинные? В книге записей дежурств об этом не говорится ничего.

Второй раз упоминание холодного оружия появляется в «воспоминаниях» Кудрина (Медведева), причем на этот раз именно в качестве орудия, которым предполагалось убить Царскую Семью и ее окружение. Кудрин пишет о том, что рассматривались разные варианты убийства. Среди прочих: «Юровский предложил вариант зарезать всех кинжалами в постелях. Даже распределил, кому кого приканчивать»^{1219}. По воспоминаниям Кудрина, ему было поручено заколоть Великую Княжну Татьяну Николаевну. Примечательно, что, по словам Кудрина, этот «кинжальный вариант» рассматривался убийцами как основной вплоть до самого последнего момента, и только когда перевалило за полночь, Юровский якобы предложил вариант с расстрелом. Из этого отрывка воспоминаний Кудрина можно сделать вывод, что холодное оружие, а именно кинжалы, были у убийц непосредственно перед осуществлением преступления. Хотя, безусловно, полностью доверять Кудрину нельзя, вполне возможно, что в этом отрывке нашли отражение реальные сведения.

В третий раз упоминание холодного оружия мы находим в показаниях и воспоминаниях участников преступления. В них речь идет о штыках, которыми закалывали жертв. Однако в этом вопросе имеется немало путаницы.