Николай Коперник

Вашему величеству, думаем мы, известно, откуда идут все наши беды. Вам известно также, где гнездятся эти разбойники, откуда вторгаются они к нам с оружием, куда уходят прятать добычу. До сих пор мы сносили все терпеливо, отдаваясь нашему духовному делу и не имея опыта в военном ремесле. Но на выборном сейме в Эльблонге было принято постановление, что все должны взяться за оружие против этой напасти, чтобы ее уничтожить. Мы знали также, что это же постановлено и эдиктом вашего королевского величества. Поэтому мы не уклонились от этой обязанности и даже первые стали мстителями за столь великие злодейства.

В начале этого месяца на нашей земле восемь разбойников напало на большой дороге на подданного вашего величества жителя Эльблонга, отрубили ему обе руки, ограбили все его имущество. Наш бургомистр тотчас собрал отряд из наших подданных и продвинулся на шесть миль в глубь территории Ордена по следам лютых злодеев. Он настиг разбойников, когда те делили добычу. Бургомистр захватил одного дворянина (остальные спаслись бегством) и отправил со всей добычей, лошадьми и оружием в Эльблонг, получивши раньше на то разрешение рыцаря, которому принадлежала та местность, хотя в этом случае разрешение и не было нужно.

Теперь этот рыцарь жалуется, что потерпел обиду. Жалуется и комтур в Балге. Сам достойный Великий магистр требует, чтобы пойманного разбойника со всем награбленным добром мы вернули в Балгу.

Все это дело его преосвященство должен представить вашему величеству.

По этому поводу хищник еще пуще прежнего подымет против нас голову. Раньше он угрожал нашим поселениям, а теперь обратился против нас самих, оскорбляет нас всякими провокациями, бранью и угрозами. Мы видим, что со стороны Великого магистра нам грозит теперь настоящая опасность и насилие. Мы не в силах их отразить. Ведь нашим делом является молитва, а не война. Мы просим ваше величество о помощи. Обратиться с величайшим упованием к вам склоняет нас невинность нашего сердца и опасность, грозящая нашей церкви, а церковь, в лице вашего величества, имела и всегда имеет самого благородного покровителя.

Униженно заклинаем ваше королевское величество предупредить эти разбойные намерения, оградить своей защитой нашу церковь и нас самих, которым угрожает явная опасность.

В неустанных молитвах о благополучии вашего королевства мы готовы принести в жертву нашу верную службу и нас самих вашему величеству, которого мы чтим как доброго владыку нашего.

Вашего королевского величества покорные и преданные капелланы Вармийского капитула».

Составляя это письмо, Коперник решал нелегкую задачу: он хотел представить трону энергичную жалобу и протест. Но Великий магистр был родным племянником короля. Надо было, следовательно, найти выражения, которые не уязвили бы Зыгмунта. И достойна удивления смелость, с какой Коперник характеризует главного виновника разбоя.

Но воплю Вармии с помощи суждено было несколько лет кряду оставаться без ответа.

ХІV. ПРАВИТЕЛЬ ОЛЬШТЫНА

Вармийский капитул непосредственно ведал только ближними землями. Две трети его владений лежали в отдаленных местностях. Ими управлял особо избранный каноник — правитель. Он имел постоянное пребывание далеко от Фромборка, в Ольштынском замке в южной части Вармии.

Благосостояние капитула зависело от того, насколько умело хозяйствовал ольштынский наместник. Поэтому выбор производили очень тщательно и осторожно.

Полномочия правителя по уставу возобновлялись ежегодно. Чаще всего бывало так, что каноник, направленный в Ольштын, оставался там подолгу. Так было с другом Коперника Тидеманом, Гизе, которого переизбирали на ольштынское наместничество восемь лет подряд.

Пост правителя был предметом особого вожделения каноников. Прежде всего — велика пребенда. Но больше нее привлекала возможность надолго вырваться из постылой рутины фромборкского существования.

Богатые бездельные собратья еле сносили необходимость вести размеренную жизнь церковников, каждодневно утром и вечером напяливать на себя богомольную личину. Покинуть надолго ханжеский круг, да к тому еще стать первым лицом на обширных землях, почти неограниченным их правителем, погрузиться в мирские дела — эта возможность манила многих. Однако задача была по плечу далеко не всякому.

В ноябре 1516 года на генеральном заседании капитул доверил управление Ольштыном Копернику.

В факте этого избрания история оставила нам убедительное свидетельство практических, житейских способностей великого торунца.

Совершенно неправы старые биографы, любившие изображать Коперника человеком не от мира сего, звездочетом с вечно устремленным на небо взором. Действительный Коперник был и больше и шире, чем это надуманное представление о нем.