Николай Михайлович Пржевальский. Путешествие длиною в жизнь

«В продолжение службы своей в штрафах, под судом, в домовых отпусках и в отставке с награждением чином и без оных не был, аттестован способным и достойным». «В воздаяние ревностной и отлично усердной службы» Алексей Степанович Каретников был пожалован орденом Св. Анны 3-й степени и «со дня получения ордена состоял в дворянском достоинстве, получив дворянство по ордену» (27 марта 1825 г.). Он имел грамоту на дворянство № 314, подписанную генералом от инфантерии князем Д. И. Лобановым-Ростовским (за отсутствием канцлера[14]) и орденским казначеем генерал-лейтенантом М. К. Крыжановским (5 мая 1825 г.)[15].

Четыре сына А. С. Каретникова получили свидетельства на дворянство (1831) за номерами: 2639 – Александр, 1800 г. р.; 2638 – Гавриил, 1804 г. р.; 2640 – Павел, 1808 г. р.; 2641 – Сергей, 1812 г. р.

Ко времени получения сыновьями дворянства старшая дочь Елизавета (1803 г. р.?)[16] была замужем за генерал-майором Завадовским; средняя дочь, 21-летняя Александра (1810 г. р.) и младшая, 15-летняя Елена (1816 г. р.), жили при родителях.

Женой и матерью детей Алексея Степановича была, как написал Н. Ф. Дубровин со слов ее дочери Александры, дочь тульского купца, Ксения Ефимовна

Демидова. В метрических книгах (при записи ее новорожденных детей), как мы видели, ее называли Ксенией Евтихиевной, без указания девичьей фамилии.

Нам, к сожалению, не удалось найти архивных данных (о рождении, венчании и смерти), касающихся бабушки великого путешественника, и уточнить, как звали ее отца – Ефим или Евтихий[17].

Алексей Каретников, согласно Дубровину, «имел три дома в Петербурге: на Михайловской площади, где жил сам; на Екатерининском канале[18], третий у Покрова» (церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Большой Коломне) (Аллер, 1824[19]). В 1831 г., как написано в архивном документе[20]

, у него было «два дома, один каменный, другой деревянный». Третий дом Каретников отдал в приданое старшей дочери Елизавете.

Позднее (возможно, в 1832 г.) 68-летний Алексей Степанович продал петербургские дома и купил с аукциона за 29 тыс. руб. ассигнациями Кимборово в Смоленском уезде Смоленской губернии у Егора (или Петра) Дмитриевича Лесли, а также деревни Раковичи, Маланьино (Церковищи тож), Старинки.

Вместе с Алексеем Степановичем из Петербурга в Смоленскую губернию переехала его семья: Ксения Евтихиевна, Александр (1800[21]-?), Гавриил (1804[22]-1860[23]), Павел (1808[24]

-1876[25]), Александра (1810–1893)[26], Елена (1816–1877[27]). Неизвестно, перебрался ли на Смоленщину Сергей Каретников (1812[28]-?), так как в адресной книге Петербурга 1837 г., то есть после отъезда семьи Каретникова, есть упоминания о двух Каретниковых[29]

: коллежском асессоре и отставном прапорщике, но имеют ли они отношение к семье Алексея Степановича, трудно сказать. Следы пребывания Сергея Каретникова в Смоленской губернии пока не обнаружены. Сыновья Елены Каретниковой-Пржевальской ничего не знали о своих дядях (кроме Павла Алексеевича Каретникова). Владимир Михайлович Пржевальский писал, что «Гаврилу и Александра мы не знали, т. к. они были в ссоре с матерью, а Павел, прокутив имение Кимборово вместе с другими братьями, поселился у нас».

Алексей Степанович Каретников в имении Кимборово

Н. Ф. Дубровин в биографическом очерке «Н. М. Пржевальский» нарисовал замечательный портрет деда путешественника, смоленского помещика Каретникова. Человек очень добрый, много помогавший бедным, вел правильный образ жизни: очень рано вставал, много занимался хозяйством и рано ложился спать. При этом он любил гостей, был радушным и хлебосольным, и «его званые обеды прославились по всему уезду». «Алексей Степанович говорил красно и охотно рассказывал про свои заграничные поездки». Он был «большой любитель пения и музыки».

У Каретникова было интересное хобби – «страсть к птицам и обезьянам», для которых были выделены специальные комнаты в петербургских домах. В смоленской усадьбе он содержал «10 попугаев, из коих один пел русские песни».

Каретников не был охотником, в отличие от своих внуков, Николая и Владимира Пржевальских, и сына Павла, под руководством которого внуки обучались охотничьему мастерству. Алексей Степанович, восприемник Николая и Владимира, наверное, любил их, но внуки его не помнили, потому что А. С. Каретников скончался в 1842 г., когда им было 3 и 2 года. Датой его кончины они почему-то озаботились в 1880-е годы, как видно из письма Николая Владимиру (без даты):

«Любезный брат Владимир! Вчера получил от попа сведения: дедушка умер 12 апреля 1842 г., отец – 27 октября 1846 г. Погода у нас стоит превосходная, тепло, как летом».

Братья, может быть, в то время устанавливали общий памятник деду, отцу и дяде, на котором нужно было написать годы жизни.