Никому не говори

Возможно, Джулию не убили, но она все же была человеком, чья незаладившаяся жизнь закончилась безвременно, и ранняя кончина свела ее с Элли. По крайней мере, Элли могла выяснить, что было для девушки последней каплей. Ей следовало отнестись к этому с должным вниманием.

Глава 16

В детстве мать часто говорила Элли, что ей и Джессу очень повезло учиться в одной из «хороших школ» города. Этот эпитет имел мало общего с академическими стандартами или содержанием учебных планов. В сегрегированной Вичите понятие «хорошая школа» означало приблизительно то же самое, что и «хороший район» или «хорошие люди».

Школа Касден представляла собой нечто совсем иное. Это была «дневная школа». До переезда в Нью-Йорк Элли считала подобное определение излишним, поскольку никогда не слышала о ночных школах для детей. Но теперь она знала, что дневными такие школы называют в противоположность пансионам. Конкретно эта дневная школа была одной из самых элитных в городе. Из Википедии она узнала, что уже в течение десяти лет это маленькое заведение имеет свое представительство на первом курсе каждого из университетов Лиги Плюща.

По пути в офис директрисы Хэтчер изучила фотографии выдающихся бывших учеников, развешанные на стенах из резного камня в вестибюле. Она увидела портреты трех сенаторов, двух судей Верховного Суда, вице-президента, хирурга, который провел первую операцию по пересадке сердца, первой женщины на посту президента компании, входящей в рейтинг пятисот крупнейших компаний США журнала «Форчун», главного редактора журнала «Тайм».

Это была поистине «хорошая школа».

Входя в офис директрисы, Элли ожидала обнаружить абсолютную тишину в приемной, увидеть женщину с тугим пучком волос, похожую на Мэри Поппинс, и услышать пространную лекцию на тему неприкосновенности личной жизни учеников и необходимости согласия родителей на общение посторонних с их детьми.

Как оказалось, у Элли было превратное представление о директрисах.

Войдя в приемную, она увидела нескольких вполне взрослых людей, сгрудившихся в пространстве между столом секретарши и приоткрытой дверью кабинета директрисы. До ее слуха донесся голос из-за двери:

— … в настоящее время в комнате для отдыха с ребятами работает психолог, хотя к школе это не имеет отношения.

Из-за впечатляющей прически одной из родительниц Элли бросила взгляд на директрису Маргарет Картер. Своей манерой говорить та нисколько не напоминала Мэри Поппинс. Никакого пучка. Только небольшая лекция на тему неприкосновенности личной жизни.

— …насколько нам известно, даже полиция не вполне понимает, что произошло в действительности. Но это случилось за пределами кампуса и является частным делом семьи ученицы. Я отдаю себе отчет в том, что ваши дети расстроены, но это не имеет никакого отношения к школе Касден.

Из кабинета директрисы потянулась вереница недовольных родителей.

— Если девушка училась в Касдене, это дело школы, а значит, и наше дело.

— Я слышала, Джулия Уитмайр оставила предсмертную записку.

— Если эта женщина думает, что мы оставим такой инцидент без внимания, она в конечном счете лишится своей должности.

— Подобное происходит уже во второй раз в этом семестре. Почему она решила, что мы просто закроем на это глаза?

Когда родители покинули офис, Элли вошла в кабинет и представилась.

— Извините за беспорядок. Меня зовут Маргарет Картер. Я директор школы. Боюсь, что фабрика слухов живет своей собственной жизнью. Мой телефон раскалился от звонков встревоженных родителей.

— Какова суть этих слухов?

— Я знаю, причина смерти официально еще не установлена, но все дети говорят, что она оставила предсмертную записку. Они говорят, что она выпила целый пузырек таблеток и вскрыла себе вены в ванне.

Таблетки были фантазией, но кто-то узнал по крайней мере часть правды.

— Мне хотелось бы побеседовать с кем-нибудь из друзей Джулии. Они лучше других знают о ее душевном состоянии в последние недели.

— Боюсь, что не смогу помочь вам, детектив. Наши ученики несовершеннолетние. Если вы хотите пообщаться с ними за стенами школы, можете сделать это в свободное от занятий время, у них дома и, по-видимому, с согласия их родителей. В данный момент они являются несовершеннолетними, находящимися в частном учреждении. И я предпочла бы, чтобы у вас имелось официальное разрешение на подобную беседу.

— А как насчет подруги Джулии, Рамоны Лэнгстон? Ее мать — точнее, мачеха — Эдриен сказала, что она не возражает. Можете позвонить ей, если хотите.

У Элли не было необходимости еще раз беседовать с Рамоной, но она хотела испытать решимость директрисы и дальше чинить ей препятствия.

— Вы, очевидно, ошибаетесь, детектив. Рамоны сегодня нет в школе.