Никто не узнает

Такой теплой атмосферы не было даже в университете среди сокурсников. Коллектив казался одной большой и дружной семьей, в которую удачно попал Янышев. Ему постоянно подкладывали куски курицы в тарелку, различные салаты и в контейнер домой положили аж два куска торта. Но, по мере того как градус в крови сотрудников повышался, приходило понимание, что пора домой. Подкинув себе в тарелку еще пару бутербродов, Тимур бочком пробрался к двери и выскользнул в коридор. Там тоже стоял народ, увлеченно о чем-то беседуя, но не заметил юркнувшего мимо парня. Благополучно добравшись до кабинета, он было вздохнул с облегчением, но окликнувший его голос заставил замереть. Это был Нотман:

– Тимур, ты уже уходишь?

– Ну да, – ответил Тимур, скользнув взглядом по мужчине за спиной. Лицо залила краска стыда, ведь у него в руках была полная тарелка с едой, установленная на контейнер с тортом.

– Подождешь меня на крыльце? Я тоже хочу убежать.

– Хорошо, – кивнул юноша и шмыгнул в кабинет.

«Господи, что же он обо мне подумает? Что нищеброд точно, – думал Тимур, собирая вещи. – И что ему понадобилось? Неужели снова подвезти? Ох, хоть бы! Пожалуйста, небо, иногда будь и на моей стороне!»

Кое-как уложив еду в свою тряпичную сумку, он надел пуховик и вышел за пределы офиса, стараясь не смотреть на коллег. Кажется, его никто не заметил. на улице он смог вздохнуть полной грудью и постарался не паниковать. Нотман появился через пять минут в расстегнутом пальто и улыбкой на губах:

– Ну что, идем?

– Куда? – ошарашенно уставился на него Тимур.

– В машину, домой отвезу. – И направился в указанном направлении.

– Как же вы за руль сядете? – сделал шаг за ним парень и замер, ему показалось, что черная иномарка смотрит на него угрожающе.

– Я редко выпиваю на таких мероприятиях. Садись, не бойся.

Тимур уже и не боялся. Пожав плечами, он открыл черную дверцу и забрался в кожаный салон. Улыбка сама собой выбралась на лицо, потому что внутри пахло директором, и это обстоятельство было приятно до дрожи.

– А почему не пьете? – решил поддержать беседу Тимур.

– Не хочу ударить в грязь лицом. Когда я пьяный, то буйный, – хохотнул директор и тут же стал серьезным. – На самом деле, завтра надо быть во всеоружии: снова поедем к мэру на согласование.

И Руслан начал рассказывать о тонкостях своей работы вперемешку с жалобами на главного архитектора города, который каждый день хотел чего-то нового, сам не зная чего. Он активно жестикулировал, периодически поглядывая на Тимура, сидевшего тихо, как мышь, и жадно впитывая всю услышанную информацию. Но больше всего ему нравилось смотреть на Руслана, на его подвижное в эмоциях лицо и блестящие в темноте глаза. Его он точно запомнит надолго и будет вспоминать наедине с собой. Блуждающий взгляд зеленых глаз задержался на ярком шраме у виска.

«Интересно, откуда он у него?» — подумал Тимур, а Нотман на секунду замолчал и с улыбкой покосился на парня:

– Это случилось по молодости и глупости.

– Что? – опешил парень.

– Шрам. Бутылку об голову разбили в драке.

– Ничего себе, – вслух сказал Тимур, а в голове пронеслось: «Вот те раз, он что, мысли умеет читать?»

– У тебя на лице был вопрос написан, – пояснил услан, глядя на озадаченного парня.

«Вот те два. Может, ты меня поцелуешь тогда?»

Директор как-то странно посмотрел на Тимура, и тот приказал себе больше ни о чем не думать и вообще не смотреть в его сторону. Ведь он может и вслух нечто подобное ляпнуть. Тогда точно будет не смешно.

***

В день рождения директора Тимур проснулся рано и долго сидел на постели, отговаривая себя от совершения опрометчивых поступков и глупостей. Но ноги сами понесли его в ванную, руки сами чистили зубы и надевали одежду, и цветочный магазин за углом совершенно некстати оказался открытым. Там глаза выбрали тюльпаны, руки отсчитали деньги и спрятали букет под старый пуховик.

На улице снова лил дождь, но парня совершенно не волновали промокшие голова и ноги, ему срочно нужно было попасть в офис. Маршрутка довезла его быстро по пустому городу, и вот он уже поднимается на лифте, дрожа всем телом. Главное в его операции было не попасться.