Никудышный

— Ну зачем так лаяться? — Можно мирно решить проблему.

— Но она не твоя дочь. Знаешь сколько тогда желающих найдется? — возразил Миша.

— Но у нее может оказаться моя дочь, тогда как, снова сюда возвращаться?

— Нет, — сказал до сих пор молчавший Петрович. — Выдадим ей авансом, хрен с ней.

— На двоих.

— Почему на двоих?

— У нас в родне часто бывают двойни.

Наступило молчание. Положение было пикантным, у этой девицы действительно мог появиться ребенок.

— Женись на мне и все тут. Чего думать?

Языки молчунов сразу же развязались.

— Нет, Григорий, плати ей там сколько положено на воспитание ребенка.

— Но его нет?

— Но он может быть!?

После подсчетов было выплачено авансом девице Инне Чугуновой пятьдесят четыре тысячи долларов.

Инна была на с седьмом небе от счастья. А будущий предполагаемый папаша и его спутники спешно съезжали из гостиницы. На выходе их остановил швейцар. Он потянул только что полученную телеграмму. Она была от Сидорова из Краснодара. — «Жив-здоров Спасибо помощь».

— Откуда он адрес узнал? — удивился Петрович.

— Я позвонил ему в больницу и сообщил где мы находимся.

Вскоре путешественники покинули столь негостеприимный для них город.

— Куда двинем? — ворчал Костя. — Отдохнуть не успели и опять в дорогу.

— Написано по очереди нам Урал предстоит. Есть такой закрытый город Нижняя Тура. За нею ГРЭС, целый город теперь выстроен.

— Как поедем?

— На машине разумеется.

— А не страшно, это тебе не восьмидесятые годы, когда мы там побывали. Сейчас и машины и люди пропадают только так в глухомани Уральской.

— Не боись, друг, у нас охрана есть.

— С газовым пистолетом, — отметил Миша.

— И духовым ружьем, а также банка с солью крупной и для глаз мелкой. Уксус столовый. Мы серьезно вооружены.

— Это сколько же дней мы пилить будем?

— Смотря как ехать. Суток за четверо — доберемся.

— Провизией запасаемся?

— А зачем по дороге харчевен нивесть сколько.

Покалякали, сели и машина отправилась в путь.

За рулем сидел Миша. Но его спутники тоже частенько заменяли его на время непродолжительного отдыха. Буйная Кавказская зелень с крутыми дорогами, пропастями и горами через сутки сменилась ровным пейзажем. Бесконечные поля, лес только вдали за полями, пыль и ни одной харчевни. В животе происходил бунт. Раннее утро не радовало путешественников. А тут еще грохотать начало внизу у машины.

— Похоже глушитель барахлит.

— Надо было ехать не на нашей шестерке, а своей импортной. Много ты знаешь, как она в дороге себя поведет?

— Я столько деньжищ отвалил хозяину. Клялся, что машина — зверь.

Подъехали к городу с громким названием Белинский. Классику знали из школьной программы все. И тут всем вдруг стало жаль Виссариона Григорьевича за этот малоприятный город. Неухоженный, грязный. Дороги ужасные. Только проехали немного, как глушитель отвалился совсем и они мчались со страшным грохотом, пугая жителей и кур у дороги.

Спрашивали:

— Где у вас находится СТО?

— Там, — махали жители, поскорее убираясь от ревущего зверя-шестерки.

СТО нашли, но работать там начинали с 10 утра.

— Все не как у людей.

— Классика, — придерживаются приличий быта двадцатого века, — резюмировал Григорий Сергеевич.

Нашли сторожа, дали ему сотенную и попросили присмотреть за машиной.

— Где тут у вас позавтракать можно, — спросил Миша.

Его молодой организм с особой тоской ожидал встречи с едальней.

— Квартала три пройти надо, — объяснил им сторож.

— Жмот ты, а не миллионер. — Машину чинить собрался. — Надо новую купить.

— Посмотрим, что с этой будет.

— И голодом заморил совсем.

Григорий Сергеевич рассердился.

— Я не даю вам покупать в дорогу вонючую колбасу?

— Да уж не очень — то радуешься ее приобретению. Все пишешь в толмуд свой, сколько израсходовано.

— Да вы что, парни. Разве я оттого пишу, что мне жалко. Я регистрирую расходы, чтобы хватило всем наследникам.

— Если как в Геленджике начнут появляться новые, то старым вряд ли хватит, — съехидничал Петрович.

— Ты у нас по-хозяйству, у тебя расходы на жратву, вот и ответь почему мы сейчас голодные, рыскаем в поисках кормежки.

Они бранились и не заметили, что стоят возле вывески «Закусочная».

До открытия было еще полчаса. Константин Петрович пошел через черный ход.

Толстая повариха была вальяжной, похожа на бочонок с пивом с прорезанным для рта отверстием, так как шеи совсем не наблюдалось.

— Мы очень голодны, — жалобно произнес Петрович.

Бочонок развернулся всем корпусом к нему и сказал:

— А половником не хочешь? — Видишь еще галушки только закладываю.

— А мясо? Готово?

— У нас сегодня рыбный день, — проговорила щель вместо рта.

— А индивидуально заказать можно.

— Тыща.

— Согласен.

— Заходите. Сколько вас?

— Трое.

— Полторы.

Вскоре они уминали холодную телятину с горчицей и солянку сборную.

— С собой что-нибудь можно?

— Кастрюлю с супом разве? — ответил несносный щель-рот.

— Где тут у вас что купить можно?

— В магазине. Там много разных импортных упаковок. Найдете что надо. Магазин за углом.