Нимфоманка

— Нет… Но их там двадцать… И две женщины, которые тоже могут стрелять…

— Двадцать пьяных, обдолбанных, самодовольных дебилов. Чушь. Не мети пургой, жена. Лучше благослови.

— Благословляю… Благословляю, родной мой… — Она отвернулась, скрывая слезы.

Север набрал номер Чекановых.

— Алло, Витя? Срочно выезжай. Готовность номер раз. Жди в пункте три…

80

— Здесь затормози, — попросил Север Витьку. — Место пустынное… Там бывший спорткомплекс, стадион. Вплотную подъезжать не надо. Видишь, деревянная дверь белеет? Это и есть сауна.

— Поджечь бы… — пробормотал Витька. — Да здание слишком большое. А то выкурили бы ребят и на выходе постреляли…

— Хорошо бы было, — согласился Север. — Но придется штурмовать. Я пойду прямо туда. А ты пристройся в кустах напротив двери. Только подальше. Если кто станет выскакивать — вали. Но гляди, меня случайно не завали.

— Рискуешь, Север, — покачал головой Витька. — Лобовой штурм здания, когда неизвестно, что внутри…

— Внутри стадо пьяных тупых павианов! — отрезал Север. — Двадцать самцов и две самки. Они сейчас наслаждаются сознанием собственной силы и значимости! Своим якобы правом безнаказанно издеваться над кем угодно, кто послабее! Вот мы им и обломаем этот кайф!

— Эх, Север, на войне ты не был, — вздохнул Чекан сокрушенно. — Нельзя лезть дуриком в закрытый объект. Без разведки…

— Ничего, я заговоренный! — оскалился Белов. — А на войне мы сейчас, Витя. Только здесь война ведется по другим законам. И сдается мне, я знаю эти законы лучше, чем ты. Ладно, вперед! Я прямо, ты — обходом за мной. Машину оставь тут. Пошли!

Север был вооружен коротким автоматом с глушителем, револьвером, лежавшим в нательной кобуре под свитером, и пружинным ножом, спрятанным за голенище сапога. У пояса подсумок, полный снаряженных автоматных рожков. Так же вооружился и Витька, правда, если в руках у него был автомат, то пистолетов и револьверов он не признавал.

Группировка Кадырова являлась местным подразделением наркомафии. Кадыровцы занимались обеспечением транзита героина из Азии в Европу. Интересы здешних блатных кланов, промышлявших рэкетом, секс-бизнесом, финансовыми махинациями и подгребанием под себя прибыльных отраслей промышленности, практически не пересекались с интересами группировки Кадырова. А его группировка была достаточно сильной. Поэтому между ней и блатными поддерживался пусть худой, но мир, и воры в законе до поры до времени смотрели сквозь пальцы на то, что кадыровцы не подчинялись традиционным воровским структурам. Но только до поры до времени.

Сам Кадыр был родом с Кавказа. Наглый, самовлюбленный, по-шакальи хитрый и жестокий, он считал себя пупом земли и соответственно держался настоящим азиатским самодуром. Обычай издеваться над русскими проститутками он давно ввел в обиход своей банды, тем более что этот обычай очень нравился постоянным подружкам Кадыра и его наперсника Доната — Нинке и Зойке. Обе девки, бывшие воровки, понимали, что их нынешняя «красивая жизнь» напрямую зависит от недолговечной красоты их женской плоти. Поэтому телки наслаждались, терзая красоту других женщин, как бы мстя им за неизбежные в будущем любовные поражения. А самому Кадыру просто нравился процесс властвования, пусть даже в столь примитивном воплощении. И менять свои привычки из-за какого-то там Шамана Кадыров не собирался.

…Север, не таясь, приблизился к дверям сауны и длинной очередью разворотил мощные стальные замки. Пинком растворил двери и тотчас отскочил, опасаясь встречных выстрелов. Но их не было. Кадыров мнил, что конкурентов в городе у него нет, считал себя слишком значительной личностью, покушаться на жизнь которой ни у кого не хватит духу, поэтому уделял пристальное внимание личной охране только в периоды транспортировки героина. Буквально на днях он принял и уже отправил дальше крупную партию товара, поэтому просто гулял, не выставив даже часовых. А опасаться чьей-то мести за истязание проституток Кадыру и вовсе не приходило в голову. Сколько раз подобные выходки сходили ему с рук!

Белов поднялся по небольшой лесенке, вошел в предбанник. Там оглушительно ревела музыка. Три мордоворота, сидевших на лавке за длинным дощатым столом, подняли пьяные хари.

— Ты кто? — спросил один из них, пытаясь сконцентрировать затуманенный алкоголем и наркотиками взгляд.

— Дед Пихто! — усмехнулся Север, рванув гашетку. Струя свинца прошила мордоворотов, засыпав их осколками стаканов и водочных бутылок.

Белов двинулся дальше. Заглянув за тяжелую бархатную портьеру, он увидел зал с бассейном, душем и парилкой. Там музыка ревела еще пуще. Царила атмосфера надсадной истеричной пьянки, уже прошедшей стадию взлета и теперь вяло агонизирующей. Тут и там валялись тела отключившихся бойцов, большей частью совершенно голых. Некоторые из присутствующих забавлялись оружием, и все, кто был еще способен говорить, разговаривали очень громко, буквально орали. В бассейне плескались две обнаженные девицы.